Я уже начала было засыпать под мерное ворчание мачехи, как вдруг снизу раздался стук в дверь.

- Кого там ещё чёрт принёс? – удивилась мачеха и пошла вниз, понимая, что никого кроме нас в доме нет, а на меня сегодня рассчитывать не стоит. Тут она была абсолютно права. Ага, сейчас я вскочу с постели и побегу открывать, только тапочки сниму. Причём белые. Нет, в другой день я бы, конечно, спустилась сама, но сегодня мне бы это удалось разве что на четвереньках.

Заскрипели ступеньки, затем послышался шум отпираемой двери. Кем бы ни оказался нежданный гость, я ему не завидовала: навряд ли выражение лица хозяйки дома было сейчас гостеприимным.

- Добрый день, - произнёс чей-то молодой голос.

- Что вам угодно?

Похоже, вид стучавшего всё-таки внушал уважение, раз мачеха обратилась к нему на «вы». Я слышала голоса через щель в окне. Да-да, в окне, возле которого стояла моя кровать, была вполне порядочная щель, пропускавшая, ясное дело, не только звуки, но и ветер. Однако сейчас она сослужила хорошую службу. Приподнявшись, опираясь обеими руками о подоконник, я осторожно выглянула в окно. На предпоследней из ведущих на порог ступенек стоял юноша лет семнадцати в одежде пажа. Мне уже доводилось несколько раз видеть его во дворце. Если память мне не изменяет, состоял этот паж при принце.

- Я должен видеть Золушку.

- Кого? Ах, Золушку! Она больна и не может сейчас выйти. – Мачеха, похоже, стояла на самом пороге, и её почти не было видно из окна, но я по-прежнему отчётливо слышала её голос.

- Тогда, быть может, вы проводите меня к ней? Мне нужно кое-что ей передать.

- Когда я уходила, она спала, - соврала мачеха. – Передайте всё мне, а я отдам ей, когда проснётся.

- Мой господин велел вручить это только в её собственные руки, - настаивал паж.

- Но я – её мачеха.

- Вот как раз вам-то в первую очередь мне и не велено ничего отдавать.

Как жаль, что её лица не было видно! Могу поклясться, что оно сейчас покрылось красными пятнами. Обидно пропустить такую гамму красок.

- Кто такой твой господин? – злобно спросила она.

- Об этом мне тоже распространяться не велено.

- А ну-ка убирайся отсюда прочь, щенок! – Видно, терпению мачехи всё-таки пришёл конец.

- Послушайте, госпожа, - примирительным тоном сказал юноша. – Я всего лишь выполняю приказ. Если я его не выполню, хуже будет не только мне, но и вам. Вы не знаете, кто такой мой господин, но, поверьте, он привык, чтобы его приказания исполнялись. Речь ведь идёт о сущем пустяке. Так почему бы вам не позволить мне подняться, выполнить поручение и тут же уйти восвояси? Поверьте мне, так будет лучше для всех.

В его голосе не было и тени обиды на невежливое обращение, и я невольно завосхищалась дипломатическим талантом этого столь молодого человека.

Больше я не услышала ни слова, но, как видно, мачеха сдалась, поскольку паж поднялся на последнюю ступеньку и исчез из поля моего зрения. Дверь захлопнулась. Я поспешила снова лечь, принимая максимально больной вид. Слишком стараться, впрочем, не было необходимости. Думаю, на тот момент ставить меня на поле пугать ворон было бы самое то, все окрестные пугала умерли бы от зависти.