Я шарахнулся, обернулся и разглядел фигуру, подсвеченную пепельной луной.

Фигура приближалась, и вскоре я понял, что это Фара.

– Фара!

Я выругался.

– Привет!

– В зад себе засунь приветы! Какого… Зачем пошёл за мной?

Под луной Фара сиял катафотами на ватнике и шапке, как взбесившийся речной бакен. Наверное, испугался, что Сивый со мной что-нибудь вытворит, и прибежал на выручку. А выручки от него как от говна солярки.

– А я не за тобой. Я сам по себе.

– На кой увязался?!

– Да говорю же: не увязался. Я сам пришёл. Меня Сивый позвал.

– Что?

– Ну да. Ещё раньше, чем тебя. Я не собирался, но узнал, что ты идёшь, ну и… вот я здесь. Вдвоём веселее.

– Почему мне не сказал?

– Мы бы точно никуда не пошли. Ты же дёрганый.

– Фара… Ты хоть понимаешь…

– Я всё Сычу передал.

– Что?

– Про Сивого. И про то, что связаться с Сухим и всё ему доложить. Это ты хорошо придумал. Подстраховаться не помешает. А Сивый и Сыча звал.

– Что?!

– Звал. Только Сыч – он не пошёл. Ну ты его знаешь.

Я не ожидал от Фары подобных закидонов. Был на взводе и хотел стукнуть Фару по его тупой башке – прибить на месте так, чтобы в следующий раз лучше думалось, – но сдержался. Что сделано, то сделано. Рожаем, исходя из полученных данных по боевой обстановке.

– Слушай сюда, – я схватил Фару за ворот. – Я пойду в подъезд, а ты стой на шухере. Если через пятнадцать минут не спущусь…

– Сам стой на шухере! – Фара забрыкался, но я держал крепко. – И вообще, на шухере стоит Сыч.

– Сыч в своей тёплой кабине и плевал на тебя и меня с высокой горы!

– Сейчас вахта Кардана.

– Значит, Сыч спит у себя в теплушке, а ты…

– И у меня нет часов.

– Что?

– Часову меня нет. Забыл? Сломались, а…

– И что?!

– Нуты сказал: ждать пятнадцать минут. Как я их буду ждать? По луне, что ли?

Я не нашёл что ответить. Фара воспользовался моим замешательством, вырвался и мотнул прямиком в раззявленную пасть подъезда.

Вот паскуда!

Не знаю, что там Сивый ему наплёл, но Фара поверил и испоганил мой план. Знал бы – связал бы его и положил в люльку кормового подъёмника. Пусть бы болтался всю ночь и никому не мешал!

Деваться было некуда. Я рванул за Фарой.

Чуть ли не впервые пожалел, что нам в похоронной команде не выдают оружие. Мне бы стрелково-гранатомётный «Вихрь». А лучше крупнокалиберный пулемёт. И пару гранат в придачу! И положить всех, кто бы там ни засел на третьем этаже, если они хоть пальцем тронут Фару!

Без Фары я бы полночи крался по подъезду, прислушивался бы к каждому шороху, а так прыжками преодолевал по две-три ступени. Поскользнувшись на каком-то говнище, чуть не навернулся. Сбавил обороты. Не хватало ногой провалиться в дыру и распороться на ржавых арматуринах.

Фару я нагнал на площадке перед пятой квартирой. Шёпотом окрикнул его, но Фара распахнул незапертую дверь и юркнул внутрь. Я решил не подставляться задаром и распластался на последних ступенях.

Сердце колотилось, оглушало. На вдохе я задерживал дыхание и слушал. Различил голоса. Кто-то встретил Фару. И Фара ответил приветствием. Голоса показались знакомыми, но я не понял, кому они принадлежат.

Ползком забрался на лестничную площадку. Мельком глянул на верхний пролёт. Луна проливалась в узкие разбитые окна. Никого. Из распахнутой двери пятой квартиры едва приметно ложилась полоса жёлтого света.