– Пора? – спросил Фара, схватив себя за предплечье левой руки.

– Рано, – сказал я.

Фара и сам знал, что рано, поэтому не расстроился.

Ждать осталось от силы неделю. Если не случится чудо. А чудеса иногда случались. В прошлый раз мы уже напортачили. Бухта пропал, топливозаправщики о нас забыли, и мы пошли вразнос. Неожиданно нагрянула проверка, и нас скрутили в бараний рог. Хорошо, не расстреляли.

Сжав кулаки, я запретил себе пороть горячку. Чтобы не расслабляться, наутро мы с Сивым, Кирпичом и Фарой отправились к мясорубке, о которой рассказывал Леший. Она располагалась в подвале кирпичного дома. Леший предупредил, что там вповалку лежат и свои и чужие.

Мы быстро отыскали дом. Ориентиром служил наклеенный на забор плакат-инструкция с цветными картинками бегущих и прячущихся людей.

– «Как вести себя при обстреле», – вслух прочитал Фара.

Лица нарисованных женщин и мужчин выдавали тревогу и растерянность, однако на заключительной картинке женщина, одетая во всё праздничное, улыбалась и обнимала счастливую девочку с торчащими косичками.

– «Не паникуйте, – продолжил Фара, – Услышав свист снаряда, падайте на землю и прикрывайте голову руками. Ищите укрытие: углубление в земле или под бетонными конструкциями. Лежите в укрытии, пока обстрел не прекратится. Покинув укрытие, смотрите под ноги и не поднимайте неразорвавшиеся боеприпасы».

– Хорош, – я оборвал Фару.

Толкнул его в спину, и мы втащились в ворота. Опасаясь мин, осторожно прошли по бетонной тропинке и выпряглись из телеги. Спустились в подвал и насчитали шесть хануриков с синими метками. Жёлтых было не меньше двадцати – они нас, ясное дело, не интересовали.

Работа шла буднично, без запарок, и на первый звоночек я внимания не обратил. Он прозвенел, когда я увидел на лестнице свежие следы. Они отпечатались на запылённых ступенях. Я подумал, что их оставил Леший. Потом обнаружил такие же следы возле хануриков. Между тем Леший говорил, что к ханурикам не приближался – только глянул в подвал и сразу поднялся обратно. Значит, наследил не Леший. Ну да мало ли кого сюда занесло.

Второй звоночек прозвенел, когда Сивый добровольно взялся за плащ-палатку. Почему бы и нет? За дровами он не ходил, пусть отрабатывает на мясорубке. Пока Сивый с Кирпичом таскали хануриков, я присмотрел парочку хороших укрытий, похлебал дождевой воды из старого бака. Постучал папиросой по якорю, выгравированному на крышке портсигара, закурил и подумал, что попытки сблизиться с Сивым не прошли даром. Того и гляди разоткровенничается.

Уверенный, чтоу меня всё на мази, я умудрился проигнорировать третий звоночек.

Фара пожаловался, что ханурики попались с пустыми кармашками. Ни одного жетона на шестерых! Ну пустые, и ладно. Я лишь пожал плечами и протянул Фаре недокуренную папиросу. Фара отмахнулся и принялся ныть, что зазря протаскался с букварём, а сегодня на обед Черпак пообещал выдать фруктовые палочки с яблоком и абрикосом, и лучше бы Фара остался на «Звере» – он бы выменял у Черепа лишнюю палочку, а так к нашему возвращению Череп свои палочки точно сожрёт и выменивать будет нечего. Фара не прекращал ныть и выбесил меня. Я бы отвесил ему подзатыльник, да только, выбесившись, наконец очухался и услышал звон всех звоночков разом.

– Кармашки пустые? – спросил я Фару.

– Я же сказал!

– Ну что-то в них лежало?

– Вообще ничего! Я же говорю, странно.

Действительно странно. Обычно в кармашках, если ханурик не обзавёлся жетоном или нарочно от него избавился, лежала всякая мелочь. Зажигалка, спички, нитки с иголкой, да что угодно! А тут пусто. Сразу у шестерых…

Я сорвался с места.