|
— Да, господа… Если все это правда — то это трагедия! — Что «это»? Черчилль поднял брови. — Вы не знаете? Большевики в Турции! — Вы правы. Боюсь, что правды тут больше, чем лжи. Шеф нашей разведки ручается, по крайней мере, за три четверти. Черчилль посмотрел на шефа «МИ-6», словно ища подтверждения. — Добрый вечер, сэр… Адмирал… — Не такой уж он и добрый… Информация о большевиках в Турции? Она достоверна? — Сейчас мы проверяем её… Учитывая их особые отношения с Кемалем — это не выглядит фантастичным. Пока доподлинно известно, что в районе Армянского нагорья расквартировался отряд военных советников численностью до восьмисот человек. — Как они там очутились? — Через западную Армению… У них теперь это называется Закавказской республикой. Черчилль трудно вздохнул. — Этот вопрос был риторическим… Адмирал Тови отодвинул тяжелое дубовое кресло. — Самое главное, насколько я владею проблемой, это пресловутый турецкий плацдарм большевиков? — Все несколько сложнее, — сказал мистер Макдональд Джеймс. — Вчера я говорил с президентом Североамериканских Соединенных Штатов и он рассказал о планах большевиков использовать этот плацдарм для создания нового сверхоружия. — Сверхоружия? — переспросил адмирал, недоуменно оглядывая соседей. — Что там за сверхоружие? — Пока рано говорить об этом, — поспешил сказать премьер. — Главное в другом. Мы не представляем, что там такое, с чем придется столкнуться. Турецкую армию я в расчет не беру. — Если то, что сказали американцы, правда, то там сейчас огромная строительная площадка. Что мы можем сделать? Адмирал кашлянул, привлекая внимание премьера. — Лучший выход из положения — несколько эскадрилий «Болтон-Пол-Р 29». Что бы там ни устроили большевики, бомбардировщики разотрут все в пыль. — Насколько я осведомлен, их дальность действия 750 миль? — спросил разведчик. — Вы хорошо осведомлены. — А разве у нас в тех местах есть хотя бы одна эскадрилья ночных бомбардировщиков? — А я и не говорил, что они есть, — проворчал адмирал. — Просто это действительно было бы наилучшим выходом для всех. Пролетели, отбомбились и все… — Странно слышать это от адмирала. — Ничего странного. Если я вижу наилучший выход, то я его и называю. — Он, однако, не наилучший. В окрестностях Арарата у нас нет бомбардировщиков. А что мы можем сделать силами флота? Он перевел взгляд на адмирала. — Когда? Обозначьте приемлемое время. — Завтра… Адмирал нахмурился, и премьер сам понял, что желает невозможного. Все-таки действовать придется не на море, а на суше. — Через неделю. Изломанная удивлением бровь невозмутимого адмирала разгладилась. — Практически ничего. — Как? — Ничего… — повторил он. — В лучшем случае мы произведем демонстрацию силы в Средиземном море. Это был удар по самолюбию премьера! Черт с ними, с большевиками и турками… Но в своей собственной стране? Быть главой правительства самой сильной, самой уважаемой страны в мире и чего-то не мочь… Это было оскорбительно! — Но почему, дьявол вас раздери? Что вам мешает? — Обстоятельства… Флот не приспособлен для действий на суше. У нас нет морской пехоты, а артиллерия флота не способна достать указанную вами цель даже главным калибром. Ближайшее место, где мы можем взять морскую пехоту, — Александрия… С учетом этого — дней через пятнадцать. Молча пыхавший сигарой Черчилль вдруг сказал: — Прошу прощения, господа… Все посмотрели на лорда Адмиралтейства. |
