– Да, наверное. Я родился на Марсе, и из моего окна была видна его статуя. У меня и мысли не было, что ваша семья связана с этим. Возможно, позднее мы еще поболтаем о Марсе.

– Я никогда не был на Марсе, – признался Джонни.

– Не были? Впрочем, не удивительно. Вы еще очень молоды.

Бетти внимательно слушала, ее уши почти шевелились. Она решила, что этот судья станет ее добычей еще легче, чем судья О'Фаррел. Трудно было припомнить, чтобы имя Джонни что-нибудь значило – в особенности принимая во внимание, что оно ничего не значило. Во всяком случае, в окрестностях Уэствилля.

Гринберг продолжал:

– Из-за вас я проиграл два пари, мистер Стюарт.

– Сэр?

– Я предполагал, что это существо окажется не «оттуда». Я ошибался. Этот парнище, конечно, не уроженец Земли. Но при этом я был уверен, что если он неземного происхождения, то смогу определить его вид. Я не специалист по внеземным животным, но в моем деле необходимо иметь представление о многих вещах, хотя бы ознакомиться визуально. Но я не знаю, кто он и откуда.

– Ну, он просто Ламокс. Так мы его зовем. Мой прадедушка привез его на «Трейл Блейзерс», из второго путешествия.

– Так давно? Ну, тогда часть загадки проясняется: это было до того, как Министерство завело регистрацию… фактически, до того, как наше министерство вообще появилось. Но я все же не вижу, как такой зверь смог остаться незамеченным в исторической литературе. Я читал о «Трейл Блейзерс» и помню, что он привез много экзотики. Но не припоминаю такого парня, а ведь внеземные существа были в те дни диковинкой.

– Ну, это… видите ли, сэр, капитан не знал, что Ламокс находился на борту. Прадедушка принес его в своем ранце и тайком пронес на корабль.

– Принес в ранце? – Гринберг уставился на гигантскую фигуру Ламокса.

– Именно так, сэр. Конечно, Ламокс был тогда гораздо меньше.

– С трудом в это верится.

– У меня есть его фотографии. Он был величиной со щенка колли. Только, конечно, ног у него больше.

– М-да. Больше ног. Он скорее наводит меня на мысль о трицератопсах, чем о колли. Кормление его обходится не дорого?

– О нет. Ламокс ест практически все. Ну, почти все, – быстро поправился Джон Томас, неловко поглядывая на стальные прутья. – И он может длительное время обходится без еды. Правда, Лами?

Ламокс лежал, подобрав под себя ноги, и при этом проявлял бесконечное терпение, которое умел выказать при необходимости. Он следил за разговором Джонни с Гринбергом, поглядывая одним глазом на Бетти и еще одним – на судью. Теперь он открыл свою огромную пасть.

– Да, но такое мне не нравится.

Мистер Гринберг поднял брови и сказал:

– Не предполагал, что эта зверюга умеет говорить.

– Что? А, конечно, Лами разговаривает еще с того времени, когда мой отец был ребенком. Он все понимает. Сейчас я вас представлю. Лами, хочу познакомить тебя с господином уполномоченным, Сергеем Гринбергом.

Ламокс без интереса посмотрел на Гринберга и сказал:

– Здравствуйте, господин уполномоченный, Сергей Гринберг, – выговаривая четко слова, но не очень хорошо произнеся имя и фамилию.

– Здравствуй, Ламокс, – сказал Гринберг, и тут часы на здании суда пробили назначенное для заседания время. Судья О'Фаррел повернулся к нему и сказал:

– Десять часов, господин уполномоченный. Думаю, нам пора идти.

– Не торопитесь, – ответил задумчиво Гринберг. – Без нас не начнут. Меня заинтересовала эта сторона расследования. Мистер Стюарт, какой у Ламокса коэффициент умственного развития по человеческой шкале?

– Что? А! Его коэффициент умственного развития? Не знаю, сэр.