– Но мы… Мы же не можем просто… ждать. Я не могу. Я обязан что-то сделать.

 – Конечно,- ласково улыбнулась она.- Это ведь ты. Это-то и делает тебя героем. Как насчет Оби-Вана?

 – А что насчет него? - удивился Анакин.

 – Ты сам как-то сказал, что он силен, как Мейс Винду, и мудр. Может, попросить его помочь?

 – Нет,- у Анакина перехватило дыхание, сердце будто сжало тисками.- Я не могу… тогда придется сказать ему…

 – Эни, он твой лучший друг. Он наверняка уже подозревает.

 – Одно дело, если подозревает, и совсем другое прямо взять и сказать ему. Он же член Совета. Ему придется донести на меня. К тому же…

 – Что к тому же? Ты что-то не договариваешь?

 – Я не уверен, что он на моей стороне,- Анакин отвернулся.

 – На твоей стороне? Анакин, ты что такое говоришь?

 – Он член Совета, Падме. Я знаю, что было предложение сделать меня магистром - я сильнее любого из живущих джедаев. Но кто-то противится. Оби-Ван мог бы сказать, кто это делает и почему… но он не говорит. Я даже не уверен, что он защищает меня перед ними.

 – Я этому не верю.

 – Неважно, веришь или нет.- пробормотал он с горечью.- Это правда.

 – Тогда должна быть какая-то причина. Анакин, он твой лучший друг. Он любит тебя.

 – Может и так. Только вот он не доверяет мне,- взгляд Анакина стал безрадостным, как пустота.- И я не уверен, что мы можем доверять ему.

 – Анакин! - она схватила его за руку.- Как ты можешь говорить такое?

 – Никто из них не верит мне, Падме. Никто. Ты знаешь, что я чувствую, когда они смотрят на меня?

 – Анакин…

 Он повернулся к ней. Ему хотелось кричать, злиться, превратить ярость в оружие, чтобы с его помощью стать свободным навсегда.

 – Страх. Я чувствую их страх. Из-за пустяка. Но ему было что показать им. Он мог показать им причину их страха. Он мог показать им то, что обнаружил внутри себя в генеральской каюте на "Незримой длани".

 Должно быть, что-то отразилось на его лице, потому что в ее глазах промелькнул намек на сомнение, всего на секунду, почти незаметный, но это сомнение резануло по его чувствам, подобно световому мечу. Он задрожал, прижал ее к груди и уткнулся лицом ей в волосы, и ее тепло успокоило его, унимая дрожь.

 – Падме,- пробормотал он,- Падме, прости. Забудь, что я сказал. Это все ерунда, все теперь неважно. Я скоро уйду из Ордена - я не хочу, чтобы ты родила нашего ребенка в каком-то чужом месте. Я не позволю тебе быть одной, как в моем сне. Я буду рядом с тобой, Падме. Всегда. Ничто этому не помешает.

 – Я знаю, Эни. Я знаю, - она чуть отстранилась и посмотрела ему в лицо. Слезы на ее глазах в отсветах пожаров сверкали, как алые самоцветы. Алые, как неестественное кроваво-красное сияние светового меча Дуку.

 Он закрыл глаза.

 – Пойдем обратно, Анакин. Становится холодно. Пойдем в постель.

 – Ладно. Хорошо,- он вдруг понял, что снова может дышать, что дрожь прошла.- Только… - он обнял ее плечи, чтобы не смотреть ей в глаза.Только не говори ничего Оби-Вану, ладно?

 10

 МАГИСТРЫ

 Пока Йода читал отчет, Оби-Ван сидел рядом с Мейсом Винду, наблюдая за реакцией престарелого магистра. Здесь, в скромном жилище Йоды внутри Храма, каждое антигравитационное кресло, каждый выпуклый органиформный столик излучали мягкую, уютную силу: ту теплую силу, которую Оби-Ван помнил еще с детства.