– Я не просил этого. Мне это не нужно. Получается, не дружи я с Палпатином, я бы уже был магистром, так что ли?

 – Я не знаю,- Оби-Ван выглядел так, будто ему тяжело это говорить.

 – У меня сила, как у пяти любых магистров. Даже десяти. Вы это знаете, и они это знают.

 – Одна сила не делает тебе чести…

 Анакин широко махнул рукой в сторону Башни Совета.

 – Это они зовут меня Избранным! Избранным для чего? Чтобы быть дурачком в грязной политиканской игре?

 Оби-Ван вздрогнул, как будто его укололи.

 – Анакин, разве я не предупреждал? Я говорил тебе о… напряженности… между Советом и канцлером. Я говорил без обиняков. Почему ты не послушал? Наоборот, кинулся в самую гущу!

 – Как с той ловушкой на "Незримой длани"? - фыркнул Анакин.- В этом мне тоже винить темную сторону?

 – Как бы то ни было, ты в очень щекотливой ситуации.

 – В какой ситуации? Кому есть дело до меня? Какой из меня магистр, я просто сопляк, да? В этом все дело? Мастер Винду настраивает всех против меня, потому что, пока я не появился, он был самым младшим из джедаев, попавших в Совет?

 – Никому нет дела до этого…

 – Да конечно. Один умный пожилой человек недавно сказал мне: возраст не является мерилом мудрости. Если бы это было не так, Йода был бы в двадцать раз мудрее вас…

 – К Йоде это не имеет никакого отношения.

 – Ну да, конечно. Это имеет отношение ко мне. И к тому, что все они против меня. Они всегда были против меня - большинство даже не хотело, чтобы я вообще был джедаем. А если бы они получили, что хотели, где бы они были сейчас? Кто сделал бы то, что сделал я? Кто бы спас Набу? Кто бы спас Камино? Кто бы убил Дуку и спас канцлера? Кто прилетел бы за вами и Альфой, когда Вентресс…

 – Да, Анакин, да. Конечно. Никто не сомневается в твоих достижениях. Проблема в твоих отношениях с Палпатином. И это очень серьезная проблема.

 – Я слишком близок к нему? Может, и так. Может, я должен отдалиться от человека, который был добр и щедр ко мне с тех пор, как я первый раз попал на эту планету?! Может, я должен отказаться от единственного человека, который относится ко мне с уважением, которое я заслуживаю…

 – Анакин, прекрати. Послушай себя. В твоих мыслях зависть и гордыня. Это темные мысли, Анакин. Опасные в наши темные времена - ты думаешь о себе, когда должен думать о том, чтобы служить. Твоя вспышка перед Советом очень красноречиво сказала, что тебе нельзя давать звание магистра. Как можешь ты быть магистром, когда не можешь удержать самого себя?

 Анакин устало провел неметаллической рукой по глазам и тяжело вздохнул. Гораздо тише, спокойнее он сказал:

 – Что я должен сделать?

 – Прости, что? - недоуменно нахмурился Оби-Ван.

 – Они что-то хотят от меня, разве нет? В этом все дело. И они не дадут мне ранга, пока я не дам им того, что они хотят.

 – Анакин, Совет не действует таким образом, и ты это знаешь.

 Когда ты станешь магистром, как ты того заслуживаешь, как они станут принуждать тебя выполнять их волю?

 – Ну да, я знаю. Конечно, я знаю,- сказал Анакин.

 Он вдруг почувствовал гнетущую усталость. Тяжело разговаривать. Тяжело даже просто стоять здесь. Его тошнило от всего происходящего. Почему все это не может просто закончиться?

 – Скажите мне, чего они хотят.

 Оби-Ван отвел взгляд, и болезненная усталость Анакина усилилась.