|
И когда прошел слух с Ориона, Олифант лично полетел, чтобы узнать правду. Слухи, домыслы, сплетни — струились окольными путями через весь космос. Прошла информация, что Джаниссар, король-суверен Ориона, счастливый человек. Что оружие, которым он вскоре завладеет, сделает Орион самым главным среди королевств. И если он заполучит его, то сразу же использует, чтобы расширить свою империю. И мир в галактике будет разорван на клочки. Это мог быть только необоснованный слух, но Олифант полетел, чтобы все разузнать.
SC-1419, тайно прокравшись в космос Ориона, высадил его на мертвый, безжизненный спутник в Плеядах. На своем небольшом флиттере Олифант вылетел оттуда, достигнув тронного мира короля Ориона. Они ждали, пока флиттер не вернулся. Но тот прилетел на автопилоте, со смертельно раненым Олифантом, находящимся в бессознательном состоянии. И с тех пор он не приходил в себя. И независимо от того, что он узнал, эта информация все еще была заперта в его мозге. — Олифант! — повторил Мэйсон снова, вблизи уха. — Это Мэйсон. Мэйсон. Бледное лицо даже не шевельнулось. Олифант находился далеко в царствах сна, где друзья, звезды и империи ничего не значили. — Я не думаю, что он сможет продержаться до дома, сэр, — произнес Финетти. И добавил с тревогой: — Если, конечно, мы вернемся домой. Мэйсон медленно выпрямился. — Сделай все, что можешь для него. Мы вернемся домой. Мы… Динамик в стене позвал голосом Стека: — Мэйсон! Мэйсон возвратился в рубку управления. Когда он вошел, истеричный треск компьютера прекратился. Стек сказал бесстрастно: — Их крейсеры впереди обнаружили нас радаром. Теперь мы летим прямо на них. Мэйсон взглянул на обзорный экран сканера. Альдебаран казался теперь большим красным пламенем среди звезд, пролегая немного справа. Его меньшее солнце-компаньон почти скрывалось в его ярком свете. — Теперь и дураку ясно о наших намерениях, — процедил Стек. — Скоро они начнут нас обстреливать. Мэйсон кивнул. — Теперь это твое судно. — Это? — протянул Стек неприятно. — Оно было моим, пока я не подчинился приказам Разведывательной службы. Теперь я не знаю, мое ли оно. Мэйсон не ответил на это высказывание. Он наблюдал, и ждал. Там, за мерцающей звездой в космосе, крейсеры Ориона поворачивались к ним, заработали прицелы, и… Красивая красно-золотая вспышка расцвела с левой стороны от них, разверзнув ослепительную сияющую вселенную. Мгновение спустя, второй взрыв с правой стороны раскрылся вспышкой так, что скаут был отброшен подобно фотону на гребне солнечного протуберанца. Орудия немыслимой дальности пускали ракеты, чьи самовключенные ионные двигатели швыряли их на сверхсветовой скорости быстрее, чем любой звездный корабль. Стек сказал пилоту: — Уже достаточно близко. Программа настроена, включай автопилот. Пилот переместил рычаги, и затем расслабился — его руки опустились, плечи задрожали. Скаут резко качнулся и погрузился в красное пламя Альдебарана, как бы намереваясь идти на самоубийство в могущественную звезду. — Я надеюсь, — высказал свое мнение Стек, — что у нас на пути ничего не окажется. Холодок пробежал по спине Мэйсона, когда он смотрел на большую красную звезду и ее маленького компаньона в шаге от них. Уже на этой скорости, пятнышки ее восемнадцати планет имели вид капелек. Пролетать планетарную систему на сверхсветовой скорости категорически запрещалось в соответствии с любыми законами галактики. Это было явным безумием. Компьютер мог учесть положение каждой планеты, луны и малого тела в системе, но не мог рассчитать всего того, что скапливалось между планетами. |
