— Неееет! — я закричала и вцепилась ему в шею когтями, — Мне отрежь! Она же маленькая совсем! Что вы за звери?

— Прекрати истерику! Она должна понимать, что воровать нельзя!

— Понимать это без пальцев? В вашем мире, где женщина руками зарабатывает на хлеб, и мужчина ни в чем не помогает ей по дому?

Он молча нес меня в хижину, а у меня от страха закружилась голова. Стало жутко, что он меня снова швырнет на матрас и возьмет насильно.

Я молила бога, чтоб внутри оказалась Джабира, но ее там не было. Она, словно испарилась. Потом я привыкну. Старая ведьма делала это постоянно — испарялась без предупреждения и иногда в самый нужный момент. Аднан положил меня на матрас, и я тут же попыталась отползти назад, но вместо движений только дернулась и тут же застонала. Боль расползлась по всему телу, но по спине и плечам так сильно, что мне захотелось закричать.

— Где Джабира?

— Не знаю.

Тяжело дыша смотрела на него и мне казалось, что не видела его уже очень давно, он даже успел измениться, словно похудел или осунулся, весь зарос не ухоженно. Не так как всегда, а так как будто бриться забыл. Смотрит на меня исподлобья и мне хочется превратиться в маленькую точку и исчезнуть.

— Сними джалабею и ляг на живот.

Нет! Неееет! Только не это. Пожалуйста. Я не готова у меня еще там не зажило, у меня еще в голове не зажило. Чувствую, как дрожат колени, как внутри все сжалось в комок от ожидания неминуемой адской боли если снова решит взять силой. Я помнила, как в прошлый раз он вонзался в меня, разрывая мне внутренности до сих пор ноги вместе сводить больно и от потертостей саднит там внизу и щиплет. Я зажмурилась, стараясь сдержать вопли ужаса, протеста, не распалять зверя агонией моего страха.

— Пожалуйста, можно не сегодня. В другой раз. Я прошу. В другой.

Он в два шага преодолел расстояние между нами и наклонился ко мне. Жестокие пальцы сжали мой подбородок, и я открыла глаза, вкладывая в свой взгляд все мое презрение и ненависть к нему, вместе с отчаянным ужасом.

— Сними джалабею и ляг на живот. Еще раз повторять не стану. Сам сниму и сам уложу.

Я не посмела перечить, слишком страшно. Слишком свежо в голове то, что он сделал со мной и все тело дрожит от отчаянного ужаса. Стянула джалабею через голову и стараясь не смотреть на бедуина тут же легка на живот сильно зажмурившись и молясь тихонечко про себя.

— Почему боишься меня сейчас? Я не трогал тебя все эти дни и сейчас не трогаю пока.

Разве сейчас не собрался тронуть. Разве не за этим приказал лечь.

— На меня посмотри, Альшита.

Решилась посмотреть ему в глаза и не поняла своей реакции на них. В этот раз совершенно не поняла. Они не напоминали мне глаза зверя как в ту ночь. Сейчас они имели невероятно светлый цвет, насыщенный, особенно в сочетании с очень темной кожей и черными волосами. Аднан вдруг взял меня за подбородок, а я вздрогнула, и он убрал руку. Несколько секунд смотрел мне в глаза и светлые радужки стали на несколько тонов темнее.

— Я не причиню тебе боль пока ты не вынудишь меня ее причинить. Ты вообще понятия не имеешь о боли и не знаешь, что это такое. Но ты смелая. Ты отчаянная… Зачем влезла? Амину зачем спасать пришла? Они могли насмерть тебя забить я собирался уезжать из деревни и вернулся лишь для того чтобы… Не важно зачем вернулся.

Его брови сошлись на переносице, и он снова коснулся моего лица, скорее обхватывая пальцами, чем лаская. Я вся внутренне напряглась. Мое дыхание слегка участилось, а жесткие пальцы исследовали мою скулу, прошлись по губам, слегка оттягивая нижнюю вниз.

— На тебя можно смотреть бесконечно, Альшита. Как на дождь, огонь или на снег.