угрозой чего?

     Выбор возможностей невелик.  Метеоры.  Пришельцы.  Русские.  Не  ему,

Джефу, анализировать. Но, в общем, и  так  ясно.  Железный  метеорный  рой

такой кучности и такого, судя по отраженному сигналу, высокого  содержания

металла - ерунда. Впрочем, он не астроном. А там, в Пентагоне,  астрономы?

Нет,  и  они  тоже  обхохочутся,  скажи  им  про  метеоры  или  о  зеленых

человечках, спешащих на Землю в своих тарелочках. Значит...

     Мысли, прежде четкие и выпуклые, смялись и закружились  в  мозгу.  Он

должен дать общую тревогу. Ее давали на памяти Джефа только один раз,  это

была учебная тревога и руководил ею сам генерал Джулковски, командир базы.

Джеф  контролировал  запуски  на  своем  пульте.  Запусков   было   много.

Стратегические бомбардировщики с европейских баз. Волна за волной. Ракеты.

Отсюда, из восточных штатов, но больше всего с европейских баз.  И  еще  с

борта субмарин.  И  все  это  называлось  инсценировкой  ответного  удара.

Никакого спасения. Никакого. Генерала нет на базе,  и  решать  должен  он,

Джеф, и тогда цепь замкнется, и все будет как на учениях, с  одной  только

разницей - все будет всерьез.

     Джеф подумал, что пальцы его сами сделали все  необходимое,  пока  он

медлил, размышляя о последствиях. "Общая  боевая  тревога",  -  бежали  по

дисплею алые буквы. Он не набирал кода! Джеф посмотрел на свои ладони.  Он

посмотрел на Конвея. Пальцы майора спокойно лежали на клавиатуре. "Это он,

- понял Джеф. - Господи, - подумал он, - господи... Если суждено выжить...

запомню навсегда... руки Ларри Конвея... спокойный жест..."

     Джеф знал, что не поступок майора определит в конечном  счете  судьбу

планеты и что еще много военных и политиков там, на самом верху,  будут  в

ближайший час биться над дилеммой войны и мира. Но для него война началась

и кончилась здесь и сейчас.

     "Жить, - думал он, - жить..."

     ...Жить. Я угасну, но есть еще время. Я должна вспомнить. Разобраться

в себе. Сейчас я могу только  строить  гипотезы.  Гипотезы  о  собственном

прошлом! Будет хуже. Я  забуду  и  это.  Исчезнет  мысль,  останутся  одни

ощущения, а потом...

     Я знаю, что была иной. Но  какой?  Я  управляла  материей  с  помощью

законов, которые сама и  создавала.  Я  подчиняла  этим  законам  движение

атомов... Атомов? Разве тогда были атомы? И было движение?

     Это во мне нынешней,  исковерканной  взрывом,  есть  атомы,  частицы,

поля. Есть движения, потому что есть последовательность событий. Время.  Я

уже не могу существовать вне времени. Что же было, когда времени  попросту

не существовало? Не могу себе представить. Была я. И были они -  разумные,

плод моей фантазии, мои создания. Это было прекрасно. Кажется, мы спорили.

Должны были спорить, иначе зачем общение? О чем мы  спорили?  О  бытии?  О

действии? Что мы знали о действии?  Действие  развивается  во  времени.  А

время появилось, когда они взорвали свой мир.