животных, машина села у старого двухэтажного коттеджа. Здесь  был  вход  в

бункер  комитета  начальников  штабов,  расположенный  под   бетонными   и

свинцовыми перекрытиями на глубине трехсот футов.

     Хлипкая  на  вид  дверь  коттеджа  распахнулась,  генерал  вошел,  не

чувствуя под собой ног, предъявил  личный  жетон  и  направился  к  лифту,

постепенно приходя в себя. Выходя из  лифта  на  нижнем  ярусе,  он  опять

подумал о дочерях и о том, что он обязан  уничтожить  кассету,  иначе  его

девочек не спасет никакая молитва.

     Генерал бегом миновал четыре поста  проверки  -  на  это  ушла  целая

минута - влетел в командный пункт, одним взглядом убедился, что почти  все

начальники штабов на местах.

     Взгляд на дисплеи - противоракеты стартовали.

     - Мы взяли большое упреждение, - сказал генерал Ланс,  -  потому  что

кассета идет по очень крутой траектории. Мы  поразим  ее  на  высоте  двух

тысяч миль.

     Он не добавил "вероятно", но тон его не обманул Хэйлуорда.

     - Подождем, - буркнул Хэйлуорд, понимая, что сейчас слова ни к  чему.

Все, что нужно было сделать по тревоге-ноль, сделано без него.

     - Видимо, - сказал Ланс, не глядя на Хэйлуорда,  -  придется  просить

санкцию на вариант "Трамплин".

     - Знаю, - сказал Хэйлуорд. В крайней ситуации он  и  сам  имел  право

дать такую санкцию,  но  брать  сейчас  ответственность  на  себя  не  был

намерен, потому что "Трамплин"  означал  начало  массированного  ответного

удара, после которого  остановить  ядерный  конфликт  было  бы  уже  почти

невозможно.

     - Где сейчас президент? - спросил он в пространство.

     - На приеме в британском посольстве, - ответил кто-то.

     Противоракеты  шли  к  цели.  На  дисплее  это  выглядело   удручающе

медленным сближением красных огоньков с белыми.  Осталось  тридцать  шесть

минут до удара по побережью,  кассета  уже  над  Вайомингом.  Цель  взята.

Неслышно и почти  невидимо  в  ярком  дневном  свете  рвались  высоко  над

атмосферой ядерные заряды. Рвались  бесполезно.  Белых  точек  на  дисплее

становилось все меньше, а красные шли сквозь возникавшие прорехи неумолимо

и спокойно.

     Хэйлуорд повел головой, ему почему-то не хватало воздуха. Ну,  бывало

такое даже на учениях, - проходили ракеты противника сквозь  расставленные

сети, все может случиться, на то война. Собственно,  он  только  теперь  и

понял окончательно, что это война.

     - О'кей, - сказал Хэйлуорд, вставая. Он наконец нашел себя, нашел  то

единственное душевное состояние, в котором и должен был находиться с  того

момента, когда поднял трубку телефона спецсвязи. Все ушло, все прошло.

     - Дайте мне прямую с президентом, - сказал он. - Нет времени говорить

речи, господа. Мы - люди действия. Нация ждет, что мы спасем  ее.