|
Предположение о том, что какой‑нибудь другой поборник веры сможет найти и использовать их, сумев искусно скрыть это, и ни я и никакой другой человек не узнает об этом, выходило за рамки разумного. И кроме того, ты так быстро научился разговаривать с помощью пальцев. Поэтому я решил притвориться, что поверил тебе, и привести тебя в такое место, где другие братья и сестры из Детей Справедливого Гнева Божьего смогли бы допросить тебя. И выяснить, зачем тебя послали и что тебе известно про нас. – Он взглянул на Хэла горящими глазами. – А потом ты вытаскиваешь меня из ада, откуда я никогда бы не выкарабкался без твоей помощи. Тебе было бы незачем делать это, если бы ты был нашим врагом, одним из проклятых Богом. Как же я мог сомневаться в тебе, в том, что ты поборник веры?
– Очень даже легко, – возразил Хэл. – Если говорить о том, что я вытащил тебя из ада… Я лишь немного ускорил естественный процесс. Та форма внушения, которую испытал на себе ты, воздействует только на тех людей, которые в, основном согласны с тем, что им внушается. У тех, кто не согласен, изменения в сознании, происшедшие под влиянием внушения, сохраняются недолго и постепенно пропадают под действием естественных чувств. Поскольку ты относишься к числу его непримиримых противников и ведешь с ним активную борьбу, то у него есть только один способ раз и навсегда положить конец этой борьбе – убить тебя. – Так почему же он не сделал этого? – спросил Джейсон. – Почему он не убил всех нас? – Потому что для него более выгодно делать вид, что он всего лишь открывает людям глаза на правильный жизненный путь, – ответил Хэл, сознавая, что произносит те слова, которые сказал бы сейчас на его месте Уолтер. Вообще‑то Хэл не задумывался над этой стороной нынешней ситуации, но вопрос Джейсона вызвал совершенно очевидный ответ. – Даже его убежденные последователи чувствуют себя в большей безопасности, если их предводитель всегда выглядит правым и милосердным. То, что он проделал с нами там, вовсе не говорит о какой‑то нашей особой важности. Это показывает важность – для него – тех двоих, что были вместе с ним. На самом деле тех, кого вы называете сатанинскими отродьями, существует лишь небольшая кучка по сравнению с триллионами людей, живущих в четырнадцати мирах. У личностей, подобных ему, просто не хватило бы времени, чтобы заняться каждым человеком индивидуально, даже если бы им пришло в голову сделать это. Поэтому, как только представляется возможность, они используют тот же самый механизм коллективного воздействия, который применялся много веков тому назад, когда небольшое количество людей стремилось повелевать многими. Некоторое время Джейсон сидел молча, пристально глядя на Хэла. – Кто ты такой, Ховард? – наконец спросил он. – Прости меня, этого я не могу сказать. – Помолчав секунду‑другую, Хэл продолжал: – Но я хочу сказать тебе, что, ты не обязан называть меня братом. Боюсь, я ввел тебя в заблуждение. Я не являюсь поборником веры в том смысле, в котором вы это понимаете. К какой бы организации ты и твои единомышленники ни принадлежали, у меня нет никаких связей ни с одной из них. Но я действительно скрываюсь от таких людей, как тот, о ком мы сейчас говорим. – Тогда ты наш брат, – простодушно заключил Джейсон. Он взял со стола свою кружку и залпом осушил ее. – Мы, те, кого проклятые Богом называют Детьми, принимаем в свои ряды приверженцев любой секты. Ты отличаешься от нас ничуть не больше, чем мы друг от друга. Но я рад, что ты сказал мне это, потому что я должен буду рассказать о тебе остальным, когда мы их разыщем. – А мы сможем их разыскать? – Это не составит труда, – сказал Джейсон. – Я сейчас же встречусь здесь, в городе, с кем‑нибудь, кому известно местонахождение ближайшего отряда Воинов Господа, и мы присоединимся к ним. |
