За десять минут до назначенного времени черный лаковый «паккард» Берии, тихо урча мотором, поднялся по брусчатке от ГУМа к Спасской башне. Охрана взяла под козырек, автомобиль въехал в темную арку ворот, повернул направо и, высветив сосновую аллею, остановился у Сенатского дворца с темными рядами окон.

Это парадное здание в Кремле, построенное известным архитектором Казаковым по воле императрицы Екатерины Великой, теперь использовалось как резиденция Совнаркома.

Нарком вышел из салона и потянул на себя дубовую, с начищенной бронзовой рукояткой дверь. В фойе из-за стола вскочил подтянутый лейтенант госбезопасности, вскинув к фуражке с синим околышем руку.

Берия молча кивнул, снял в раздевалке верхнюю одежду и, пригладив перед зеркалом волосы, поднялся мраморными ступенями на второй этаж. Здесь его приветствовал второй страж. Нарком снова кивнул и направился по алой ковровой дорожке в приемную. Там, сидя за обширным столом с телефонами и стопкой документов, что-то записывал в журнал приема средних лет лысый человек с одутловатым лицом, в темном габардиновом костюме.

— Кто сейчас у Хозяина? — пройдя к столу, пожал руку Поскребышеву нарком.

— Товарищ Калинин, — бесцветно ответил тот.

— Обождем, — Берия уселся на один из мягких стульев у боковой стены, положив на колени папку тисненой кожи. — Много записано на прием?

— Еще трое после вас, — поднял секретарь набрякшие глаза, оба замолчали.

Этот неприметной внешности человек много лет бывший помощником Сталина являлся ходячей энциклопедией и мог ответить на любой вопрос, который ему задавали. К тому же имел феноменальную память, пользовался доверием вождя, и нарком лелеял тайную мечту сделать его своим осведомителем. Но пока опасался.

В трубах отопления чуть потрескивал пар, маятник старинных каминных часов в углу размеренно отстукивал течение времени, навевая дрему и покой. На пятнадцатой минуте ожидания дверь, ведущая в кабинет Сталина, бесшумно отворилась, оттуда появился сухощавый старичок в очках и с козлиной бородкой.

— Здравствуйте, Михаил Иванович, — встав, приветствовал Всесоюзного старосту нарком.

Официально тот был вторым после Сталина руководителем государства, но мало что решал. В революцию Калинин пришел вместе с Лениным, считался хорошим организатором и пропагандистом, но силой характера не отличался. Еще в 38-м его жена была арестована по подозрению в участии в террористическом заговоре и находилась в тюрьме, но муж никаких мер к ее освобождению не принимал.

— Рад видеть, Лаврентий, — сунул ему Калинин худую руку и засеменил начищенными штиблетами к выходу.

На столе у Поскребышева брякнул телефон.

— Заходите, товарищ Берия, — сняв трубку, секретарь взглянул на наркома.

Тот встал, пробежал пальцами по мундиру с гербованными пуговицами и решительно вошел в кабинет Верховного.

— Здравия желаю, товарищ Сталин! — вытянулся у входа.

— И тебе не хворать, проходи, присаживайся, — послышался в ответ гортанный голос.

Кабинет вождя был просторным, с хрустальной под потолком люстрой, отделанными мореным дубом стенами, портретом Ленина над рабочим местом, цветной картой боевых действий в простенке и длинным столом для совещаний под зашторенными бархатными портьерами окнами.

— С чем пожаловал? — шевельнул усами вождь, ломая над коробкой папиросы «Герцеговина Флор» и набивая душистым табаком трубку.