– Тогда будем драться. Или погибнем, – пожав плечами, Флэндри вздрогнул от боли – мышцы еще болели, после того как его потрепало. – А вы, сэр, не думали о том, что все это подстроено мерсейцами для того, чтобы отвлечь наше внимание от них самих – и как раз в разгар нынешнего кризиса? Айхарайх большой любитель расставлять такие ловушки.

– Такое возможно, – допустил Фенросс, – но Мерсейя лежит за Сираксом, а Юпитер – под боком. Мне дали понять, что его императорское величество весьма встревожен и желает… – Он тоже пожал плечами, но на стародавний манер сбитого с толку мелкого чиновника.

– И кто же это ему подсказал? – растягивая слова, спросил Флэндри. – Уж, наверное, не граф Сидрат, которому вы показывали достопримечательности, когда пришло известие о том, что Виксен пал?

– Молчать! – скорее взвизгнул, чем прокричал Фенросс, и его лицо с впалыми щеками передернуло от боли. Он потянулся за таблеткой. – Если я не буду угождать сословной знати, – скороговоркой выпалил он, – мне придется просить милостыню в подземке, а в этом кабинете будет сидеть тот, кто не умеет говорить «нет».

Флэндри молчал и с напускной сосредоточенностью прикуривал новую сигарету. «Похоже, я не прав в своем отношении к нему, – подумал он. – Бедняжка – не очень‑то весело быть на месте Фенросса».

«И все же, – размышлял Флэндри, – Айхарайх покинул Солнечную систему столь незаметно, что те, кто устроил на него засаду в космосе, так и не смогли засечь его корабль. А двадцать с чем‑то часов назад потрепанный кораблик пробился к Терре, чтобы известить имперские власти о том, что Виксен вынужден был сдаться безымянному врагу, который сначала осадил, а затем высадился крупными силами на планете. В последних сводках из Сиракса сообщается о столкновениях, в которых терране потеряли больше кораблей, чем мерсейцы. Загадкою сиял Юпитер в ночном небе. Ходят слухи о том, что после отлета гостей с Терры Руэтхен со товарищи выкатили огромные бочки с пивом и пировали, как тролли, долго‑долго – должно быть, был у них повод для веселья.

Нельзя во всем винить Фенросса, но неужели весь долгий путь человечества вверх – из джунглей в космос – сведется просто к его гибели, и никто за это не будет в ответе?»

– А что слышно насчет подкреплений, которые были посланы к Виксену? – спросил Флэндри.

– Они все еще в пути. – Фенросс проглотил таблетку и немного расслабился. – По имеющимся у нас сведениям о силах противника и всем таком прочем, снова складывается патовая ситуация. Пришельцы недостаточно сильны, чтобы выбить нас из этой звездной системы…

– Ничего не выйдет, раз там Том Уолтон. Я слышал, его назначили командующим? – У Флэндри даже как‑то потеплело на душе.

– Да, его. И в то же время теперь, когда противник закрепился на Виксене, нет ясности в вопросе, как выбить его оттуда без массированной бомбежки, которая приведет к полному уничтожению жизни на планете. Конечно, Уолтон попытается перерезать их пути снабжения и взять их измором, но ведь как только они обустроятся, снабжение будет осуществляться непосредственно с Виксена. Или же он попытается выяснить, откуда они прилетели, и напасть на их планету. А то, возможно, и договориться до чего‑нибудь с ними. Не знаю. Сам император дал адмиралу Уолтону чуть ли не карт‑бланш.

«В тот день его величество, должно быть, делами не занимался, – решил Флэндри, – вот и получилось хоть что‑то путное».

– Нашим действиям очень мешает то, что наши противники знают о нас все, а мы о них – почти ничего, – продолжал Фенросс.