Малкольм хорошо знал бывшего командира. Сейчас говорить с ним – дурацкое занятие. Братис уже сделал все нужные выводы, назначил виноватых и придумал, как решить проблему. Наверняка сожалеет, что не может выдать Малкольму наряд вне очереди.

Но что бы он сам сделал, будь на месте Анастасии его дочь? Приехала жить к незнакомому мужчине, преподавателю, за пару недель оказалась у него в постели – и об этом знает весь город. Да выпорол бы обоих! И на всякий случай сообщил в ректорат, потому что ухлестывать за студенткой не нормально.

Не нормально, слышишь, Малкольм?

Она маленькая, глупенькая, наивная, неопытная. Тебе не о чем с ней говорить, то, что в твоей голове, ее испугает. Тебе нельзя заниматься с ней сексом, то, к чему ты привык в постели, не подходит для девятнадцатилетней девчонки. Ты не можешь показаться с ней в обществе, потому что иначе учеба для нее станет невыносима.

Не можешь познакомить ее с родными, ведь у тебя их нет. Не можешь рассказать о прошлом, ведь таким не гордятся. Не можешь ездить в отпуск к ее семье.

Даже несмотря на то что она красивая, веселая и готовит божественный тартар.

Даже несмотря на то что она демоница.

Он очнулся от раздумий, когда спустилась Ася, волоча за собой чемодан. Бросив на Малкольма виноватый взгляд, она уныло поплелась к отцу. Ему хотелось что-нибудь сказать, но что именно, Малкольм не придумал.

Поговорим потом?

Ничего еще не кончено?

Прости, что так вышло?

Хуже не придумаешь. На душе стало погано настолько, насколько вообще могло быть. Хотелось убедить себя, что ничего особенного не произошло. Случилось то, чего он так жаждал: навязанную адептку забирают восвояси. В доме наступят тишина и покой.

– Приятного вечера, Малкольм.

– Будь осторожен, Братис. – Напутствие уже давно не имело смысла, но прочно вошло в привычку. – Анастасия.

– Спасибо за гостеприимство, – бесцветным голосом произнесла адептка.

И то, что он испытал странную радость, как будто надеялся, что она расстроится, покидая его дом, совершенно неправильно.

Дверь закрылась. Воцарилась звенящая тишина, нарушаемая лишь шуршанием Оси. Тролль выглянул из гостиной и вопросительно посмотрел на Малкольма. Мол, а где Ася? Куда дел? Когда вернется?

Малкольм наклонился, чтобы потрепать зверушку меж ушей.

– Вот и все. Ушла. Теперь мы с тобой здесь одни.

Тролль наклонил голову и внимательно на него посмотрел. Словно прекрасно понял сказанное. В огромных глазах так и светилось недоумение.

«Зачем отпустил? – читалось в его взгляде. – Что теперь делать-то без Аси?»

Глава тринадцатая

Каким чудом папа снял небольшие апартаменты почти в самом центре, не знаю. И во сколько они ему обошлись, тоже. Увидев комнату, ничуть не уступающую той, в которой я жила у Малкольма, я разволновалась.

– Пап, давай подыщем что-то попроще? Это слишком дорого.

– Все в порядке, детка, – ласково улыбнулся папа. – Я получил очень хорошую премию за выслугу лет. Мама буквально заставила меня поехать развеяться, и я решил совместить приятное с полезным. Переждем карантин здесь, а потом покажешь мне столицу. Но, Анастасия…

Папа посерьезнел.

– Я был совершенно серьезен. Сейчас тебе кажется, что я несправедлив. Понимаю, первая влюбленность, да еще и в такого человека. Старше, богаче, сильнее. Тебе льстит его внимание…

– Да не было у нас ничего, пап! – взмолилась я. – Один раз поцеловались, и все. В академии просто болтают… там всегда болтают! Им только дай повод. Я участвую в конкурсе красоты, обо всех конкурсантках распускают слухи! Ни в кого я не влюблена, и ничего у меня с ним нет.