|
Вы нас зимой проверяли, остались довольны. Распорядились повышение дать. Всё честь по чести исполнил, как положено! Всюду сам лазил, за десять минут до литерного. Чисто было! Да и как бы супостату на мост пролезть? У меня с обоих концов часовые! - Значит, чисто было? - переспросил Эраст Петрович и покачал головой. - Хорошо смотрели? - Да я... Да вот вам... - задохнулся унтер и рванул с головы фуражку. - Христом-Богом! Восьмой год... У кого угодно спросите, как Лоскутов службу справляет. Инженер обернулся к Мыльникову: - Что успели выяснить? - Картинка ясная, - пожал тот плечами. - Обычная расейская чепуха. Впереди шел курьерский. В Колпино остановился, должен был пропустить вперед литерный с пушками. Вдруг телеграфист подает депешу: следовать дальше, литерный задерживается. Напутал кто-то. Только курьерский через мостишко перемахнул, сзади догоняет эшелон. Тяжеленный, сами видите. Если б ему тут на полной скорости проскочить, как положено, то ничего бы и не было. А он, видно, начал притормаживать, вот опоры и подломились. Будет путейскому начальству на орехи. - Кто прислал телеграмму о з-задержке литерного? - весь подался вперед Фандорин. - В том-то и штука. Такой телеграммы никто не посылал. - А где телеграфист, который ее якобы принял? - Ищем. Пока не нашли - смена у него кончилась. У инженера дернулся угол рта. - Плохо ищете. Добудьте словесный портрет, если удастся - фотокарточку, и во всероссийский розыск, срочно. У Мыльникова отвисла челюсть. - Телеграфиста? Во всероссийский? Фандорин поманил надворного советника пальцем, отвел в сторону и тихо сказал: - Это диверсия. Мост взорван. - Откуда вы взяли? Эраст Петрович повел начальника филеров к пролому, стал спускаться по висящим рельсам. Мыльников, охая и крестясь, лез следом. - Г-глядите. Рука в серой перчатке показала на обугленную и расщепленную шпалу, на заплетенный серпантином рельс. - С минуты на минуту прибудут наши эксперты. Наверняка обнаружат частицы в-взрывчатки... Евстратий Павлович присвистнул, сдвинул котелок на затылок. Дознатели висели над черной водой, слегка раскачиваясь на импровизированной лестнице. - Так врет жандарм, что осматривал? Или того хуже - в сговоре? Арестовать? - Лоскутов - японский агент? Чушь. Тогда бы он сбежал, как колпинский т-телеграфист. Нет-нет, никакой мины на мосту не было. - Как же тогда? Мины не было, а взрыв был? - Выходит, что так. Надворный советник озабоченно насупился, полез по шпалам вверх. - Пойти начальству доложить... Ну, теперь начнется свистопляска. Махнул рукой филерам: - Эй, лодку мне! Однако в лодку не сел, передумал. Посмотрел вслед Фандорину (тот шел по направлению к курьерскому), почесал затылок и кинулся догонять. Оглянувшись на топот, инженер кивнул на стоящий поезд: - Неужто между составами была такая маленькая дистанция? - Нет, курьерский остановился дальше, на стоп-кране. Потом машинист дал задний ход. Проводники и некоторые из пассажиров помогали доставать из реки раненых. С этого берега до станции ближе, чем с того. Пригнали оттуда подвод, отвезли в больницу... Эраст Петрович властным жестом подозвал начальника бригады. Спросил: - Сколько пассажиров в поезде? - Все места распроданы, господин инженер. Стало быть, триста двенадцать человек. Я извиняюсь, когда можно дальше следовать? Двое из пассажиров находились неподалеку: армейский штабс-капитан и хорошенькая дама. Оба с головы до ног в грязи и тине. Офицер поливал своей спутнице на платок из чайника, та тщательно терла перепачканное личико. Оба с любопытством прислушивались к разговору. От моста рысцой приближался взвод железнодорожных жандармов. Командир подбежал первым, откозырял: - Господин инженер, прибыл в ваше распоряжение. Еще два взвода на том берегу. |
