|
Расступился, пропустил и сомкнулся за спинами плотным кольцом. Утренняя роса брызгала с потревоженной травы на ноги. Уже через несколько минут штаны у всех намокли до колен. Тропа здесь была еле заметна: не утоптанная дорожка, а узкая лента более-менее твердой почвы. А вокруг — слякоть, бурелом, заросшие волчьей ягодой овраги с ржавым ломом и битым кирпичом на дне. Оскользнешься и ноги переломаешь. От вчерашней песчаной сухости возле железнодорожного полотна остались лишь воспоминания. Ноздри щекотал горький запах полыни, слегка разбавленный приторным душком гниения. Под ботинками чавкало, похрустывало, сзади оставалась цепочка глубоких следов, которые быстро заполнялись водой. В мареве мелькнуло темное пятно. — Осторожней, — сказал Ворожцов, сбавляя шаг. — Вижу, — отозвался Тимур. — Что там, на детекторе твоем? — Чисто. Тимур отодвинул Ворожцова и подошел ближе. Пятно проступило скособоченным прямоугольником. В метре от тропы висела прибитая к корявой березе табличка. На почерневшей от сырости фанере желтели трафаретные буквы: ОПАСНАЯ ЗОНА! ВЫПАС СКОТА, СЕНОКОШЕНИЕ, СБОР ГРИБОВ И ЯГОД ЗАПРЕЩЕНЫ! — Похоже, сенокос отменяется, — хмыкнул Мазила, разглядывая табличку из-за плеча Тимура. Никто не поддержал его неуклюжую шутку. — Ладно вам, — надулся мелкий. — Чего скисли-то. Как будто умер кт… Он прикусил язык. Наташка с шумом набрала в грудь воздуха, и Тимур приготовился к очередной истерике, но не угадал. Казарезова молча опустила голову и прерывисто выдохнула. — Простите, — еле слышно прошептал Мазила. — Дурак, — беззлобно отмахнулась от него Леся и обняла подругу. Тимур повернулся к Ворожцову. — Ну? — Радиация почти в норме. Эта табличка здесь, наверное, с незапамятных времен висит. Можно идти. И снова потянулись минуты. Одна за другой они растворялись в утреннем тумане под шелест шагов. Тимуру опять вспомнилась встреча в туннеле под насыпью. Этот странный мальчик… Как он оказался на запретной территории? Как сумел выжить? Откуда натаскал столько игрушек? Вопросы, вопросы. Никаких ответов. Тимур стал замечать, что Зона не любит делиться своими тайнами с непрошеными гостями. Здесь как в игровом клубе: распирает азарт — рискуй, а если боишься проиграть — лучше не приходи вовсе. Потеряешь все. Ворожцов пару раз хотел что-то сказать, но в последний момент передумывал. Тимуру в общем-то было до лампочки, что там терзает юного Вертера. Ревнует к Лесе скорее всего. Никак не может смириться с тем, что она выбрала не его. Не сбавляя хода, Тимур сделал вид, что поправляет рюкзак, и украдкой взглянул на Лесю. Она хмуро смотрела под ноги и держала за руку послушно плетущуюся следом Наташку. «Никого Леся еще не выбрала», — холодная мысль втекла в сознание сама собой. Тимура охватила злость. Он и сам не понимал, на кого и за что, но эмоция потребовала выхода. |
