|
Наверное, это его мать услышала крики и догадалась, что ее сын в опасности. Он не скрывал от нее, что враги Господа попытаются помешать ему добраться до Квебека. Его охватило чувство тоски по дому, захотелось вернуться, но он продолжал идти вперед. Светящиеся тени молодых людей остановились в нерешительности. Его искали. Они шли вдоль берега. Ну что ж, он побежит так, как бегают индейцы. "Нужно увидеть епископа", - внушал ему внутренний голос. "А если и епископ предал тебя?" - отвечал он ему. "Что мне делать, если все отвернутся от меня? Когда Добро нападет на Добро, оно становится Злом... Почему? Я клялся быть послушным вам, мой святой отец. Но почему, почему вы желаете смерти женщине, вылечившей мои глаза?" Он не должен сомневаться. Мысль эта, как тяжелая хватка, стянула ему горло, он не мог дышать. Не сомневаться никогда... Иначе он попадет в ад. Тут же все его прежние размышления испарились. Самое страшное для него - это сомнения. Только слепое послушание приведет его в рай. "Простите меня, отец мой, я выполняю свою миссию". Он опередит этих злых ангелов. В тот же момент он увидел далеко на севере, у побережья, лодку, которую спускали на воду. Немного погодя ее пассажиры выпрыгнули из нее и поволокли ее по льду, затем, обнаружив новый канал, опять поплыли. Он понял, что конечной целью всех этих действий было схватить его. Он не должен был более терять ни секунды. Из-за высокого мыса показался Базиль. Он был довольно тяжелый, но он очень ловко умел ходить по льду. Он не бежал, но ступал так легко, как по яичной скорлупе. - Пасифик, - крикнул он. - Кончай это дело, парень. В замке Ришье тебя тоже поджидают. Тебе не пройти к епископу. Давай твою сумку и возвращайся к себе. Человек озирался, как загнанный зверь, в поисках выхода. Чувствуя, что он на грани гибели, он позвал свою мать, которая на вершине холма высоко подняла фонарь, чтобы указать ему путь. Не понимая, она наблюдала, как люди, похожие на молчаливых волков, следили за ее сыном, и ничем не могла ему помочь. Пасифик Жюссеран посмотрел в сторону Бурного мыса. Может, туда, в лес... Справа его преследователи тянули свою лодку, иногда спуская ее на воду; с юга за ним шли пешие, но они пока не смогли добраться до него, слишком опасной была река. Но он тоже хорошо знал эту реку, и он достаточно силен... Он кинул в Базиля индейский нож и бросился вперед. Молодой голос долетел до него. - Пасифик Жюссеран! Пасифик Жюссеран! Голос приближался, но непонятно било, кому он принадлежал. - Стойте! Отдайте нам донесение, которое вы несете, Пасифик Жюссеран! Вы спасете себе жизнь! Он рассмеялся. Он не уступит этим злым ангелам. Он найдет самый верный, самый прочный путь и побежит, не останавливаясь. Но вдруг он снова застыл на месте, онемев от страха... Впереди возникла колдунья, она как будто поднялась из воды, волосы ее развевались на ветру. - Проклятье! Брось сумку, в которой ты несешь беду! Брось, или ты погибнешь! Он попытался снять ремень, но тот запутался в воротничке его рубашки. Сумка тяжелым грузом повисла на нем, тянула его к земле. Человек хотел освободиться от нее, как от кандалов. Изо всех сил он потянул ее и бросил Гильомете, потом попытался восстановить равновесие, так как льдина под ним закачалась, и послышался плеск воды. Он перепрыгнул не другой ледяной плот и пустился бежать к Бурному мысу. |
