Дряхлый «Москвич» с Андреем Обнорским ехал в центр. Серая копейка следовала за ним, то сокращая расстояние до двух трех автомобилей, то отпуская подальше. На набережной Фонтанки, напротив здания Лениздата, клиент расплатился и вышел. Все ясно, решили разведчики, прибыл на службу. Из установочных данных им было известно, что Обнорский, он же Серегин, работает в городской «молодежке».

Но объект повел себя странно. Глядя на серую громадину издательского комплекса на противоположном берегу, он выкурил сигарету, щелчком отправил окурок в черную воду и пешком направился обратно, в сторону Невского.

При всем своем опыте, умении анализировать и прогнозировать поступки людей разведчики никак не могли представить, что им придется более двух часов бесцельно болтаться по улицам. Объект двигался без какого либо определенного маршрута, трижды заходил в питейные заведения. Минут двадцать простоял на набережной канала Грибоедова. Выкурил за это время три сигареты и выбросил пустую пачку из под «Кэмэла».

Когда он двинулся дальше, один из разведчиков последовал за ним, а другой еще минут двадцать наблюдал за брошенной пачкой. Ею, однако, никто не заинтересовался. Разведчик нехотя вылез из салона и сам подобрал пустую пачку с верблюдом. Подобное поведение объекта, за которым ведется наблюдение, всегда настораживает. За внешней нелогичностью и бессмысленностью действий может скрываться желание срубить хвост или провести конспиративную встречу. Возможно – моменталку. Объект, однако, ни разу не пытался войти с кем либо в контакт, как явный, так и скрытый. Ни разу не попытался хотя бы элементарно провериться. А возможностей для этого в центре города было полно…

В конечном итоге разведчики пришли к выводу: за бесцельным шатанием объекта ничего нет. Клиент просто прогуливается, вяло похмеляется и обдумывает какие то свои проблемы. Судя по мрачному выражению лица – не особо веселые.

Разведчики были правы. Андрей Обнорский действительно шел без какой либо определенной цели. Первоначальное намерение зайти в редакцию пропало, когда он оказался напротив комплекса Лениздата… а ведь раньше он любил саму атмосферу чумовой газетной жизни. Ее ритм, ее напряжение, непонятные непосвященному… Он выкурил сигарету на набережной Фонтанки и пошел прочь. Несколько раз он заходил в разливухи и понемногу выпивал. Андрей всматривался в пропитые лица питерских алкоголиков. Ни в одной стране мире вы не найдете таких лиц у пьяниц… Он шел по Санкт Петербургу, и город уже не казался мертвым. Город продолжал оставаться великой загадкой. Иллюзией.

Неожиданно для себя Андрей оказался возле Главного штаба, у центрального переговорного пункта. Он колебался несколько секунд, потом решительно вошел. Ясновидец Обнорский не заметил, что вслед за ним вошел серый неприметный мужичок в поношенной джинсовой куртке. Он вообще ничего не замечал.

…Оба Катиных телефона молчали. Он набирал номера раз за разом… Гудки. Гудки. Гудки.

Андрей вышел из переговорного пункта, полез в карман за сигаретами. Из дверей переговорника вышел мужчина… Сигарет не было, и этот пустяк почему то показался Андрею очень важным. Тревожным и неправильным… Нижний Тагил – он и есть Нижний Тагил. А при чем здесь Нижний Тагил?

– Скоро узнаешь, – засмеялся Леня Голубков голосом капитана Кукаринцева.

Андрей стоял на углу Невского и Большой Морской. Его толкали. Он не замечал. Как не замечал и внимательных глаз, наблюдающих за ним из салона серой копейки.

Он уже находился между огромными жерновами, которые перемалывают людей как зерна, но еще не знал об этом.