– И какова во всем этом роль Ночного Дозора? В смысле, кто избрал тебя королевой носителей?

– Я командую, потому что мои родные знали, что делать, когда поняли, кем я стала. Когда я почувствовала, что подвал зовет меня, притягивает к себе. – Она сделала долгий, медленный вдох, наполовину прикрыла глаза, веки затрепетали. – Я поняла, что вся планета в опасности… и меня охватило такое возбуждение.

Мы с Ласи обменялись взглядами.

– Что же касается Ночного Дозора, – Моргана закатила глаза, – они всегда были не больше чем временной мерой. Подумай сам, Кэл. Если бы вы реально боролись за то, чтобы спасать мир от вампиров, то вряд ли держали бы это в секрете, верно?

– Да, именно это я и говорила, – сказала Ласи. – Нужно не замалчивать болезни, а уведомлять о них общественность. И в конце концов кто‑нибудь изобретет лекарство.

Моргана кивнула.

– Именно этого старые носители всегда больше всего и опасались: науки. Лекарство от паразита убило бы и инфернов, и носителей. А это означало бы, что в следующий раз, когда «черви» полезут из подземного мира, защищать человечество будет некому… это все равно что взять и отключить свою иммунную систему. – Она засмеялась и отпила большой глоток пива. – Есть только одно логическое объяснение, зачем может существовать тайная правительственная организация охотников на вампиров: если на самом деле вы хотите, чтобы вампиры выжили.

– Ничего себе!

Я крепко сжал стакан с пивом, чувствуя, как привычный мир вокруг разваливается на части.

Мысленным взором я видел ряды пыльных шкафов с документами, древние пневматические тубусы, груды бесконечных форм. Доведенная до совершенства неэффективность.

– Значит, все, ради чего я трудился, просто мыльный пузырь?

– Нечего скулить, Кэл. У Ночного Дозора есть свои достижения. Он держит новый штамм под наблюдением и тем самым позволяет происходить тому, что происходит. – Она кивнула на запруженную людьми улицу за окном. – Большие старые города похожи на карточные домики. Это гигантские котлы с инфекцией, только и ждущей, чтобы заявить о себе. Такие огромные скопища людей всегда рассматривались как потенциальная армия носителей, способных одолеть любого древнего врага. – Глаза Морганы вспыхнули. Она допила свое пиво. – Мы – это только начало.

Она со стуком поставила стакан на стол и рассмеялась, явно гордясь тем, что избрана стать вестником судьбы. И я чувствовал, как паразит играет в ней, заставляя всех в зале бросать взгляды в нашем направлении, а их ладони покрываться потом. Не отдавая себе в этом отчета, все жаждали влиться в ряды армии Морганы.

Возбуждение витало в воздухе, однако я хотел прояснить еще кое‑что, не дававшее мне покоя.

– Зачем нужно было держать все это в секрете от меня? В конце концов, я носитель старого штамма.

Моргана, казалось, почувствовала неловкость.

– Ты представлял собой в некотором роде… несчастный случай.

– Что?

– Мой неблагоразумный поступок. Это, знаешь ли, нелегко – быть сексуально одержимым переносчиком болезни.

– Об этом мне можешь не рассказывать. Но… несчастный случай.