– Кэл, мне плевать, даже если это радиоактивное арахисовое масло.

Она встала и прошлепала в спальню. Послышались звуки царапанья винила по полу, расстегивания молнии и стука одежных вешалок.

Я подошел к дверному проему и увидел, что она упаковывает сумку.

– Хочешь слинять?

– Какой ты догадливый, Шерлок.

– Ох!

Это было больно – смотреть, как она упаковывает вещи. Я только что рассказал ей наиглавнейший секрет своей жизни, и вот она уходит.

– Ну ты, наверное, права. Теперь, когда мы знаем, что происходит, много времени это не займет – очистить подвал… Ты должна сказать мне, куда собираешься, чтобы я мог связаться с тобой. Сообщить, когда здесь станет безопасно.

– Никаких проблем. Я собираюсь к тебе.

– М‑м‑м… Куда?

Держа в руках наполовину сложенную рубашку, она сердито посмотрела на меня.

– Я ведь еще вчера говорила, что ни за что не вернусь к сестре па кушетку. Сейчас ее бойфренд все время торчит там, а он законченный болван. А родители в прошлом году переехали в Коннектикут.

– Но ты не можешь оставаться со мной!

– Почему это?

– С какой стати тебе хотеть этого? Ты даже не знаешь меня! А вдруг я на самом деле… психопат или что‑то в этом роде?

Она продолжила складывать рубашку.

– Ты? Каждый раз, когда мне кажется, что ты говоришь бред, я вспоминаю то, что видела в подвале. Или вот это. – Она кивнула на гостиную с ее надписью на стене. – И, чокнутый там или нет, ты замешан в невероятную историю. Неужели ты и впрямь ожидаешь, что сегодня вечером я смогу просто убраться отсюда и засесть за учебники? Почему, по‑твоему, я пошла в журналистику?

– История? – чуть не взвизгнул я. – А как насчет того, чтобы хранить все это в секрете? Ты обещала! Как у тебя с журналистской этикой, если уж на то пошло?

– С ней все в порядке. – Она улыбнулась. – Однако если ты нарушишь свое обещание и соврешь мне, я смогу нарушить свое. Так что, может, мне и повезет.

Я открыл рот, но наружу вырвался лишь придушенный хрип. Как объяснить ей, что я и впрямь псих, что неистовый паразит внутри меня отчаянно жаждет распространяться любыми возможными средствами? Что просто стоять здесь, в одной комнате с ней, для меня уже мука?

– Кроме того, – продолжала Ласи, – ты и сам должен желать, чтобы я оставалась при тебе, если хочешь сохранить свою тайну.

– Неужели?

Она закончила складывать рубашку.

– Конечно. Я болтаю во сне точно чокнутая.

К тому времени, когда мы покинули ее квартиру, наступила глубокая ночь.

Когда мы спускались вниз, я нажал кнопку центра здоровья. Она не загорелась.

– Не делай этого, парень.

– Просто хочу убедиться, что Мэнни запер лифт.

Ласи переложила из руки в руку свой чемодан.

– Да, но утром его откроют, так ведь?

– Ненадолго.

Уже утром я могу получить фиктивное распоряжение суда, которое позволит закрыть нижние уровни на неделю или около того. Потом нужно как можно быстрее спуститься туда с доктором Крысой и полноценной истребительной командой, прихватив с собой достаточно яда, чтобы отравить эту часть подземного мира на глубину половины расстояния до ядра Земли.

Портье уже сменился, и, когда мы пересекали вестибюль, новый посмотрел на нас сквозь толстые очки. В них поблескивали крошечные отражения ТВ‑экранов на его пульте, и это навело меня на мысль.

– Поговори с ним недолго, – прошептал я.

– О чем?

– О чем угодно.

– Может, о том, что у тебя в сумке?

«Я буду отомщена!» – послышался приглушенный визг ВНШ.