Когда та отошла, приняв заказ, Блейд взял одну монетку, осмотрел и усмехнулся: она была размером с полупенс и на ней тоже был изображен корабль – только не парусный трехмачтовик, а гребная галера. На обороте страннику удалось разглядеть дельфина, изогнувшегося в прыжке над гребнем волны, и какой‑то знак вроде трезубца.

– Что‑то я не вижу в твоем кошельке ни золота, ни серебра, парень. Или мореходы в Финареоте беднее крестьян? – он подбросил монету на ладони и кивнул на троицу пожилых, занятых какой‑то игрой – похоже, в кости. На их столике посверкивал и более благородный металл, чем медь.

Джеф печально вздохнул, и веснушки на его лице словно бы поблекли.

– Что ж поделаешь, хозяин… Корабль месяц торчал в порту, а раз нет работы, нет и денег. Я‑то ждал до последнего… многие еще раньше утекли, кто на север, кто на юг… А как вчера стали хватать матросов да кормчих, мастеров да плотников с верфей, тут и я удрал. С тем, что осталось, – он кивнул на горсть медяков.

Зеленоглазая девица шлепнула на стол две тарелки с мясом, две кружки и небольшой кувшин. Порции были весьма скромными, а вино, которое странник тут же пригубил, показалось кисловатым.

Прищурясь, Блейд поглядел налево, потом – направо. Пожилые степенно, по очереди, бросали кости, потом сдвигали головы, определяя, что у кого выпало; в конце каждого круга три‑четыре монетки меняли владельца. У молодых шла своя игра: двое мерились силой, поставив локти на стол и сцепившись пальцами, остальные делали ставки, попивая винцо и подбадривая состязателей лихими выкриками. Финареоты, видно, были азартным народом.

Осмотрев под конец собственный скудный стол, Блейд поморщился и отодвинул тарелку с мясом.

– Нет, Джеф, так дело не пойдет. Ты со мной поделился хлебом, теперь я должен тебя угостить. И как следует! Это, знаешь ли, первая обязанность хозяина – кормить своего слугу.

Рыжий мореход ухмыльнулся.

– Я разве против? Что стоит такому чародею, как ты, разжиться парой серебряных кругляшей? Наверно, ты возьмешь их там, куда отправил лепешку?

Блейд покачал головой.

– Нет, Джеф. Моя магия особого свойства, все исчезает, но ничего не появляется. Так что сейчас мы обойдемся без волшебства.

Он поднял глиняную кружку, встал и направился к стойке. Толстый рыжебородый хозяин следил за гостем ленивым взглядом. Облокотившись о гладкий деревянный барьер, странник, в свою очередь, уставился на него. С минуту они молчали, потом Блейд сказал.

– Что‑то винцо у тебя кисловато, приятель.

– По деньгам и винцо, – толстяк презрительно покосился на джефовы медяки с дельфином.

– А что, есть и получше?

– А ты как думал? – толстяк повел носом в сторону бочек. – Красное – для работяг и сопляков, белое – для купцов и мастеров, розовое – для благородных.

– А хорошо ли это розовое? – задумчиво произнес Блейд, вертя в руках кружку.

– А хороший ли сегодня день? – рыжебородый оттопырил губу и поднял глаза вверх.

Блейд сунул кружку ему под нос.

– Прочная штука, верно? – Стенки кружки были толщиной в палец. – Спорим, раздавлю?

– Как раздавишь? – ошеломленно переспросил хозяин.

– Да вот так, одной рукой… – Пальцы Блейда плотно охватили глиняный сосуд.

Хозяин хмыкнул.

– По виду ты здоров, как откормленный жеребец… Но у тебя ж руки, а не копыта!

– Побьемся об заклад? – странник подмигнул рыжебородому.

– Есть что поставить? – деловито поинтересовался тот.

– Да вот этого парня, – Блейд ткнул пальцем а Джефа, – моего слугу.