– Да вот этого парня, – Блейд ткнул пальцем а Джефа, – моего слугу.

Толстый хозяин заведения склонил голову к плечу и обвел морехода взглядом опытного работорговца.

– Матрос, – недовольно пробурчал он. – На кой он мне сдался… Придут крабы и заберут…

– Так я много не спрошу. Неужели он не успеет у тебя отработать пару монет серебром?

Хозяин поскреб в бороде и, не говоря ни слова, выудил из‑за пояса кошель – куда вместительней, чем у Джефа – и грохнул на стойку две монеты. На них тоже был отчеканен корабль, а с другой стороны – голова быка.

– Ну? – маленькие глазки рыжебородого уставились на странника.

Блейд вытянул руку, охватил кружку покрепче и напрягся. Хозяин наблюдал за ним с явным интересом, потряхивая кошель, отзывавшийся тонким серебряным звоном.

– Смотри, брюхо лопнет, – иронически заметил он.

– Свое береги…

Кружка хрустнула, на стойку посыпались глиняные осколки. Блейд сгреб их в аккуратную кучку, потом, сунув монеты за пояс, помахал Джефу.

– Эй, парень! Тащи сюда тарелки и кувшин с этими помоями!

Его слуга моментально оказался рядом. Странник, ухватив с тарелки кусок мяса, принялся жевать. Кувшин он пододвинул хозяину.

– Замени! Да кружки новые подай – из тех, что побольше! И мяса еще!

Рыжебородый, покачивая головой, двинулся к средней бочке, потом передумал и стал цедить из крайней – той, где было розовое для благородных. Блейд довольно ухмыльнулся, прислушиваясь к шепоту слуги.

– Мастер Дик, а мастер Дик! Чего ж это он делает! Это ж по половине серебряного быка за кувшин! Как же мы…

– Заткнись! – велел странник, прожевав кусок. – Заткнись, Джеф, ешь и пей. Он все делает правильно! Разве я не этот… как его?.. не контарран? Или хотя бы атар?

Толстяк выставил перед господином и слугой сосуд с розовым и вдруг подмигнул Блейду.

– А с такой справишься? – В руках у него была кружка в полторы пинты, куда массивней предыдущей.

– Сколько?

– Пятнадцать быков – против твоего парня. Что‑то он мне приглянулся!

– Сначала испробуем твой товар, а там посмотрим. – Блейд покончил с мясом, налил в кружку розового, отхлебнул и одобрительно причмокнул. Сразу видно, что благородные финареоты понимают толк в вине!

Внезапно сзади раздались какие‑то шорохи и перешептывания. Странник резко обернулся: их с Джефом окружили посетители. Трое пожилых бренчали серебром: молодые, забыв про свой рестлинг, тоже тащили из‑за поясов кошельки; где‑то между ними мелькала любопытная рожица зеленоглазой служаночки. Глаза у всей этой компании горели азартом, и Блейд сразу сообразил, что тут пахнет не жалкими пятнадцатью монетками.

Он неторопливо допил кружку, поставил ее у локтя и обвел взглядом разгоряченных зрителей.

– Наполните серебром, тогда будет фокус. Я за гроши трудиться не люблю.

Рыжебородый сгреб свою ставку и высыпал монеты в кружку; тонко запело серебро, загомонили юнцы, хихикнула служаночка. Толстяк раскрыл ладонь, показывая, что в ней ничего не осталось, и с вызовом обвел посетителей взглядом. Троица игроков в кости, по виду – местные мастера или зажиточные крестьяне – посовещавшись, тоже начали отсчитывать монеты; за ними последовали молодые. Блейд, покосившись в их сторону, шепнул Джефу:

– Следи, парень! Как бы меди не набросали!

– Не тревожься, хозяин. Любой моряк за сто шагов отличит серебряного быка от медного дельфина.

Наконец кружка оказалась наполненной, и Блейд, подняв ее на ладони, продемонстрировал зрителям. Число их прибыло: из кухни прибежали оба повара, а за спинами прежних посетителей маячили еще какие‑то люди.