Быстро взведя курок, Лесерф навел оружие на Главаря и крикнул так громко, что на мгновение заглушил вопли разбойников:

— Пусть хоть моя смерть будет не напрасной! Фэнфэн, тебе конец!

Лишь чудо могло спасти негодяя от смерти. И это чудо совершилось — Фэнфэна спасла любовь отвергнутой и опозоренной женщины.

В то мгновение, когда дуло пистолета уперлось в грудь Фэнфэна, которому некуда было укрыться, Роза Биньон бросилась вперед с душераздирающим криком:

— Нет, ты не убьешь его!

В ту самую секунду, когда раздался выстрел, ее рука закрыла дуло. Облако дыма вырвалось меж ее пальцев, и пуля, изменив направление, ударилась о своды подземелья.

— Ты спасен, мой Франсуа, спасен! — восторженно воскликнула Роза, чья почерневшая от пороха рука превратилась в кровавые лохмотья.

— Спасибо, Роза, ты хорошая девочка, — холодно сказал Главарь, в то время как десяток бандитов повалили сыщика на землю, несмотря на его отчаянное сопротивление.

Фэнфэн продолжал:

— Не вздумайте его убивать! Сейчас мы позабавимся.

Все знали, что означали в устах хозяина подобные слова, произнесенные при соответствующих обстоятельствах.

— Свяжите его по рукам и ногам и положите на стол.

Не в состоянии даже шевельнуться, Лесерф презрительно молчал и отважно ждал смерти. Бандиты шумно радовались невероятной ловкости Фэнфэна, узнавшего переодетого сыщика, который сумел одурачить даже самых опытных членов банды.

— Наш Главарь — колдун!

— Он все видит все знает!

— Его не проведешь!

— Подлый пересмешник (шпион) здорово вырядился!

— Но Фэнфэн сразу разобрал, что к чему.

Папаша Элуи смиренно предстал перед собратьями, харкая кровью, с лицом, распухшим до такой степени, словно его покусал десяток ос. Он не затаил ни малейшей злобы против хозяина. У подобных ничтожеств обычно особое понятие о справедливости — терпя постоянные унижения, они охотно лижут руку, жестоко карающую их…

— Простите меня, Главарь, — сказал папаша Элуи, в большей степени стыдясь своей оплошности, чем полученной оплеухи. — Дозвольте мне переговорить с вами.

— Говори, старина, — ответил Главарь, чья злость внезапно улеглась. Он, как обычно, собирался использовать происшествие для укрепления своего авторитета.

— Вы сам дьявол, если заметили то, чего мы не разглядели!

— Вы и не смотрели как следует, сборище недоумков! Шпион великолепно замаскировался, надо отдать ему должное. А вот что он не мог скрыть — так это два ряда великолепных зубов. Шамкать, как ты, старая бестолочь, — это еще не все. Нужно еще иметь беззубую пасть. Об этом-то он и не подумал. Вот если бы он вырядился молодым, тогда бы и я остался в дураках!

Это было правдой. Бедняга сыщик, чьим прекрасным зубам мог позавидовать кто угодно, не предполагал, что это бросалось в глаза и противоречило образу дряхлого старца. Оборванцы могли не обратить на это внимания, но Фэнфэн сразу заподозрил неладное.

Пока разбойники восторгались Главарем и осыпали проклятиями несчастного, который лежал на столе, как баран, дожидающийся мясника с ножом, Главарь давал указания Батисту Хирургу, который согласно кивал головой.

— Ты все понял, не так ли?

— Конечно, Главарь.

Получив необходимые инструкции, Батист при помощи губки, пропитанной каким-то раствором, начал снимать грим, покрывавший лицо Матиаса Лесерфа. Вскоре стали проступать истинные черты сыщика.

— Кто-нибудь знает этого человека? — спросил Фэнфэн.

Взрослые и дети по очереди подходили к агенту, который прямо и бесстрашно смотрел на них.