Странно, но среди кажущегося хаоса, суеты, беспорядочного перемещения самых разнообразных предметов, переправки награбленного добра и драгоценностей в Париж, Тур, Орлеан, Блуа и Питивье, отчетность велась с удивительной точностью. Каждая вещь была описана, указаны ее приблизительная стоимость и минимальная цена, по которой зависящие от банды люди должны были ее купить — под угрозой штрафа в случае жульничества и мести, если обман повторится. А месть эта бывала ужасной.

Дело в том, что прожженные негодяи и бандиты испытывали невероятное уважение к своей общей собственности. Они никогда не воровали друг у друга!

Правда, любого вора, уличенного в том, что он украл у товарища, убивали с уже известной нам жестокостью. Нетрудно догадаться, что именно этот аргумент и поддерживал чувство долга в сборище подонков.

Итак, в общей казне была недостача, являвшаяся делом рук самого Главаря. Случай весьма редкий, в высшей степени серьезный и к тому же предусмотренный уставом.

Любой Главарь, изобличенный в растрате казны, немедленно отстранялся от должности фактически и юридически. Лейтенанты отбирали у провинившегося «Огненное кольцо», а затем виновного полагалось предать суду и казнить как последнего вора.

Фэнфэн, всегда державший оборванцев в ежовых рукавицах, прекрасно понимал: если его уличат в нечестности, ему не на кого будет рассчитывать.

В одно мгновенье его престиж уважаемого грозного Главаря превратится в прах, и тогда его не спасет даже необыкновенная физическая сила, которой он отличался.

Один человек бессилен перед полчищем людей, внезапно потерявших страх и уважение.

Эта ситуация тем более занимала мысли Фэнфэна, что его планы на будущее, казалось, со дня на день должны были осуществиться.

Вот уже более трех с половиной лет, с тех пор как он сменил прежнего Главаря, Фэнфэн с невероятной жестокостью шел к осуществлению продуманного плана, который должен был обеспечить ему, бродяге без роду и племени, знатное имя и состояние.

Встреча с Валентиной, на которую он обратил внимание в то самое время, когда Цветок Терновника передавал ему полномочия, ошеломляющее впечатление, произведенное на него девушкой, безотчетная любовь, которую он с того момента испытывал к ней, — все это еще усилило страстное желание завоевать одно из первых мест в обществе и, что особенно важно, удержать его, а с ним — богатство и спокойствие.

Терзаемый мрачными мыслями, Главарь, сдвинув брови и нахмурившись, мерил шагами свою гостиную и яростно теребил манжеты, обрывками которых был усеян пол.

Время от времени он останавливался, бросал быстрый взгляд в реестры и досье, прибавлял несколько цифр и снова принимался ходить взад и вперед, бормоча:

— Время не ждет — надо действовать. Со дня налета на Гранж-Сен-Пер банда бездельничает. Никаких удачных дел не предвидится. Чертовы мерзавцы трусят. Этому сброду, чтобы выжить, приходится промышлять курами, воровать баранов и хлеб… ничего стоящего! Не из чего делать деньги. Если им взбредет в голову устроить какую-нибудь шумную оргию, они захотят узнать, как обстоят дела с казной. Придется отчитываться.

Добрая часть тех ста тысяч ливров уже потрачена за последний месяц, да и люди из Парижа стоили мне сумасшедших денег.

Когда дела с общими деньгами уладятся, мне не останется ни гроша, если я вообще смогу заткнуть эту брешь. А мне нужны деньги! В окрестностях полно великолепных владений, которые можно купить за кусок хлеба. Тысячи луидоров мне бы хватило с лихвой.

Подумать только, я до сих пор не могу прибрать к рукам огромную сумму, оставленную покойным виконтом де Монвилем при отъезде в эмиграцию. Я говорю «покойным», потому что люблю считать себя единственным и законным наследником этого имени и земель. Это уже много значит.

Эх, если бы я заполучил все сто с чем-то тысяч ливров, доверенных этим милейшим человеком черт знает кому! Я бы скупил полкантона, у меня наконец-то было бы большое состояние, вложенное в недвижимость, — мечта того, кто желает надежно поместить деньги.