– Что читаем? – поинтересовался он.

– «Над пропастью во ржи».

– Не читал. Хорошая?

– Пока нравится. Дошла до места, где герой хочет узнать, куда улетают утки на зиму.

Киллиан прищурился:

– Ну, чирки улетают в Испанию, а кряквы летят в Марокко.

– Нет, это нью‑йоркские утки.

– М‑м… Не знаю, может, в Мексику?

Рейчел отложила книгу и улыбнулась:

– Не думаю, что это важно. Суть не в этом.

Киллиан многозначительно откашлялся.

Теперь Рейчел была вся внимание:

– Что случилось?

Киллиан присел перед ней на корточки. Перед его глазами возникла жуткая картина: мачеха Рейчел, замученная до смерти, тело покрыто ожогами от сигарет… ее убитый отец…

– Ну? – поторопила его Рейчел.

Киллиан сокрушенно покачал головой и вздохнул. Рейчел была так красива, так счастлива, что он не смог заставить себя рассказать об этом ужасе. Да и спешки особой нет. Впереди целый день.

– Короче… хм‑м… я хотел бы… если ты не возражаешь… э‑э… Я тут подумывал помочь Доналу сегодня на кладбище.

Рейчел выглядела озадаченной.

– Это из‑за того, что мы сидим у него на шее?

– Боже, нет! Он же смертельно обидится, если ты такое ему скажешь. Нет, просто мне надоело сидеть без дела.

– А, ну да.

– Тебе хорошо тут? Ничего, что я ненадолго оставлю тебя одну?

Рейчел откинула волосы с лица, завязала их в конский хвост. Усмехнулась:

– Тут я чувствую себя лучше и спокойней, чем когда‑либо в моей жизни.

Эти слова Киллиан повторил Доналу два часа спустя, когда они работали на маленьком древнем кладбище Милл‑Бэй, находившемся на Айлендмэги неподалеку от Лох‑Ларн.

– Вот оно как?! Я рад это слышать! – совершенно искренне воскликнул Донал.

Киллиан все ждал от Донала намека на то, что им придется подыскивать себе другой трейлер или покинуть лагерь, но так и не услышал ничего подобного, а потом понял, что такого и быть не могло, они могли жить в его доме, сколько им нужно, – и говорить об этом не стоит.

– Ну как тебе работа? – хитро улыбнулся Донал.

– Приятно немного поразмяться, – ответил Киллиан.

Мужчины скинули плащи и намечали могилу.

Это была тяжелая работа, но Киллиан был привычен к такому труду.

Он воткнул лопату в землю. Поднял, повернул под прямым углом, лезвие лопаты снова ушло в мягкую траву. Вынул лопату из бороздки, стер с нее грязь и снова ударил в землю параллельно первой борозде. Затем наметил последнюю сторону. Киллиан отошел на шаг назад, окинув довольным взглядом квадрат на влажной земле. Через секунду он поднажал на лопату, за раз вынул солидный кусок дерна и отложил его в сторону.

– Неплохо, – пробормотал Киллиан.

После десяти минут изнурительной работы мужчины покончили с первой частью работы. Вся трава была снята и сложена в аккуратный холм.

Дальше можно было быть не столь аккуратным, так как предстояло просто копать землю. Они взяли из сарайчика большие и широкие лопаты для снега и начали буквально вычерпывать землю. Земля была сырая, мягкая, как шоколадный пирог, работа пошла быстрее.

Им стало жарко. Вскоре появились дождевые облака, заполнившие западную часть неба.

– Когда похороны? – вдруг спросил Киллиан.

– Уф‑ф… скоро, думаю, – перевел дух Донал.

– А кого хоронят?

– Какого‑то старика. Как мне сказали, это кладбище официально считается закрытым.