– Дошло, – ответил Киллиан.

Мужчины пошли через пастбище для лошадей. Донал скормил кусочки сахара двум фаворитам, а Киллиан все пытался вспомнить, когда он в последний раз садился на лошадь. В восемьдесят шестом или в восемьдесят седьмом?

Вернувшись в лагерь, мужчины увидели, что между двумя линиями трейлеров натянут шатер для предстоящего праздника.

– Вот видишь, без работы ты бы сегодня не остался, даже если бы не пошел со мной.

Снова появились фургончик с мороженым и палатка с фастфудом, на жаровне готовились моллюски и лобстеры.

– Значит так, надо будет сообщить людям, что завтра мы уезжаем. Встретимся позже, хорошо?

Киллиан вернулся в трейлер.

Рейчел и девочки были на месте. Киллиан обнял их всех по очереди.

– А у нас праздник сегодня вечером будет! Кэй‑ли, – выпалила Сью. Ее личико было раскрашено, как у кошки.

– Замечательно! – воскликнул Киллиан.

Клэр держала барабан.

– Они разрешили мне играть на барабане! – Девочка была вне себя от радости.

– Киллиан, а ты будешь играть на чем‑нибудь? – с надеждой спросила Сью.

– К сожалению, нет. Я даже свистеть не умею, – признался ей Киллиан.

Рейчел поцеловала его в щеку.

– Какая жалость, Киллиан. Похоже, мне придется блистать в одиночестве, – загадочно произнесла она.

– Правда? И что же ты будешь делать?

– Да, мама, что ты будешь делать? – спросила Сью, внимательно глядя на мать.

Рейчел шутливо щелкнула ее по носу:

– Узнаете в свое время.

– Так. Я пойду в душ. Я не могу выходить в свет грязным и потным, – спохватился Киллиан.

– Подожди секундочку, девочки просили меня дать им ножи, – сказала Рейчел.

– Да, мама, мы хотим ножи, – загалдели наперебой Сью и Клэр.

– Посмотрю, может, удастся раздобыть парочку, – задумчиво произнес Киллиан.

– Нет, наоборот. Я хочу, чтобы ты отговорил девочек. Ножи опасны, – покачала головой Рейчел.

– У всех детей‑пейви есть ножи. Если ты знаешь, как и что ими делать, то никакой опасности нет. Попрошу Донала, чтобы кто‑нибудь из детей постарше показал им, как надо обращаться с ножами.

Рейчел сложила руки на груди.

– Ну мамочка… – продолжала упрашивать Сью.

– Для нас ножи имеют сакральное значение, – начал объяснять Киллиан. – Железо из самого сердца Солнца, превращенное в лезвие, которое является продолжением руки. – Он указал на леса на склонах холмов. – Имея нож, можно жить здесь сколько угодно. Но нужно научиться им пользоваться. Нужно знать лес, уметь в нем ориентироваться, использовать его дары. Это очень важно. Примерно так же важно, как уметь читать и писать в твоем мире. Мой отец сам выковал в кузнице первый нож для меня. Рука – это лезвие ума.

Рейчел, однако, не была до конца убеждена. Она повернулась к девочкам и покачала головой:

– Посмотрим.

Киллиан извинился и ушел в маленькую, но чрезвычайно удобную и продуманную ванную. Стянул с себя грязные вещи и запихнул их в корзину на стене.

Включил холодный душ. Под струями воды он массировал уставшие мышцы, смывал грязь – черную землю Айлендмэги. Набрал в рот воды. Она была свежей и вкусной – в Браунс‑Бэй был свой источник. Будет ли так же хорошо в лагере около Лох‑Свилли?

А если даже и плохо, Донегол не так уж далеко оттуда.

Выключив воду, Киллиан пошарил в поисках полотенца. Поглядел на крючки, но все полотенца висели на веревке снаружи.