Рамирес молча смотрел на меня, потом слабо фыркнул.

– Слава королеве сцены. Гарри… – он тряхнул головой. – Я говорю о том, что ты не доверяешь мне, чувак.

Мой готовый уже сорваться с губ злобный ответ разом куда-то делся.

– Э… Чего?

Рамирес устало покачал головой.

– Позволь мне выдвинуть несколько предположений. Первое. Ты не доверяешь Совету. Ты ему никогда не доверял, но в последнее время еще меньше. Особенно с этой истории в Нью-Мехико. Ты считаешь, кто-то, передающий информацию вампирам, находится на самом верху, и чем меньше Совет будет знать, чем ты занимаешься, тем лучше.

Я молча смотрел на него.

– Второе. В игре появился новый участник. Коул как раз из этой, новой команды. Мы не знаем, кто они, но, похоже, они взялись за всех – за вампиров, смертных, чародеев, – он вздохнул. – Ты ведь не один заметил эти штуки, Гарри.

Я хмыкнул.

– Как ты их называешь?

– Черные Шляпы. Ну, в честь нашего приятеля-кольценосца, Коула. А ты?

– Черный Совет, – признался я.

– Уууу, – завистливо вздохнул Рамирес. – Твое лучше.

– Спасибо, – сказал я.

– То есть, значит, ты не можешь доверять своим, – кивнул он. – Но ты заключаешь сделки с вампирами, – он сощурился. – Ты считаешь, что тебе удастся найти предателя, глядя с той, другой стороны.

Я коснулся пальцем кончика носа.

– А гангстер? – поинтересовался Рамирес.

– Настоящий змей, – ответил я. – Но свое слово держит. И Мадригал с Витто убили одного из его людей. И я знаю, что он не работает на Коула и его организацию.

– Откуда знаешь?

– Потому что Марконе работает только на Марконе. Потому…

Рамирес слабо развел руками.

– Это что, так страшно трудно, Дрезден? Поговорить со мной?

Я откинулся на спинку стула. Напряжение, сковывавшее плечи, вдруг куда-то исчезло. На меня навалилась жуткая слабость. Я несколько раз вдохнул и выдохнул.

– Нет.

– Идиот, – негромко фыркнул Рамирес.

– Ну, – сказал я. – Ты считаешь, я должен пойти покаяться Мерлину?

Рамирес открыл один глаз.

– Ты шутишь? Он же тебя на дух не переносит. Он сразу объявит тебя предателем, запрет в кутузку и казнит, ты и охнуть не успеешь, – он закрыл глаз. – Но я с тобой, чувак. До конца.

Сил после такого, сквозь что пришлось пройти Рамиресу, остается не слишком много. Он уснул прежде, чем сам понял, что засыпает.

Я просидел с ним всю ночь, пока Слушающий Ветер, член Совета Старейшин, не приехал утром со своей медицинской бригадой.

Раненого друга одного не бросают.

* * *

На следующий день я постучал в дверь офиса «Превыше Всего» и вошел, не дожидаясь ответа.

– Сегодня вас навестят три духа, – объявил я. – Три духа, олицетворяющие прошлые, настоящие и будущие грехи. Они обучат вас истинному смыслу слов «вы все еще криминальный подонок».

Марконе сидел за столом с Хелен Беккит – или, возможно, Хелен Деметра. Она была одета в свой деловой костюм… сидела она, правда, у Марконе на коленях. И волосы ее, и костюм производили впечатление слегка помятых. Марконе сидел с расстегнутой до третьей пуговицы рубашкой.

Чтоб его, мой расчет времени. Приди я на десять минут позже, и я вломился бы к ним в самый разгар процесса. Это произвело бы куда больше впечатления.

– Дрезден, – произнес Марконе довольно-таки довольным голосом.