– Мне не хотелось вас беспокоить. Но до тех пор, пока у нас не будет письменного заявления от мистера Рейта, в котором он подтверждает ваше право на беспрепятственный вход в квартиру, я вынужден просить вас покинуть помещение. Я понимаю, это бумажная формальность, но боюсь, обойти это требование невозможно.
Я вздохнул.
– Этого можно было от него ожидать. Нет, я понимаю, сэр, вы просто выполняете свою работу. Позвольте мне только прогуляться в туалет, и я уйду.
– Не вижу возражений, – кивнул он. – А вы, мэм?
Коп оторвалась от Мыша и внимательно посмотрела на меня. Потом тоже кивнула, и они с охранником направились к лифту.
Я запустил Мыша обратно в квартиру, прикрыл дверь и прислушался. В целом свете не осталось для меня ничего, кроме звука и тишины.
– Вы уверены? – спрашивала коп у охранника.
– О, совершенно, – заверил он ее. – Томас вообще со странностями.
– Он водил сюда мужчин?
– Раз или два, – ответил тот. – Этот дылда новый, но ключ у него подлинный.
– Он мог его украсть, – возразила коп.
– Воришка-гей баскетбольного роста, идущий на дело с собакой? – удивился охранник. – Что ж, проверим на выходе, не выносит ли он холодильник. Если Рейт хватится чего-нибудь, мы наведем его на этого парня. Он снят у нас на видео, у нас есть копия его водительского удостоверения – никуда не денется, если то.
– Если они состоят в связи, – не успокаивалась коп, – чего же тогда этот ваш Рейт не внес своего дружка в список на вход?
– Вы ведь знаете этих голубых – они не от мира сего, – хмыкнул охранник. – Он только свою задницу прикрывал.
– Можно сказать, и так, – сказала девица.
Похоже, охранник не заметил иронии в ее голосе.
– В общем, так. Мы за ним присмотрим.
– Уж будьте добры, – попросила коп. – Мне все это не нравится, но если вы так уверены…
– Не хотелось, чтобы эти голубые устраивали скандал. Да и никому этого не хочется.
– Видит Бог, – нет, – без особого энтузиазма согласилась коп.
Я осторожно закрыл дверь до конца и повернулся к Мышу.
– Господи, благослови упертых.
Мыш удивленно склонил голову набок.
– Упертые видят нечто, о чем они подозревали – и сразу перестают замечать все остальное, будь оно хоть у них перед носом, – объяснил я ему. – Наверное, потому они и такие упертые.
Судя по невозмутимому виду Мыша, его это не слишком огорчило.
Я вернулся в оружейную, включил свет и уставился на пробковую доску с висевшими на ней картами, записками, фотографиями и схемами. Времени на то, чтобы разобраться во всем этом у меня не было.
Я закрыл глаза, убрал выстроенные у меня в мозгу барьеры (давненько я этого не делал) и послал в самые недра своего сознания короткую команду:
Запомни.
Я открыл глаза, подошел ближе к стене и внимательно отсканировал ее взглядом, не пытаясь вникнуть в содержание увиденного. Все это заняло не больше минуты. Покончив с этим, я выключил свет, забрал свои вещи и вышел.
При выходе из дома я задержался у столика охраны. Парень с извиняющимся лицом кивнул и дал рукой знак проходить. Мы с Мышом покинули в дом, ни на минуту не сомневаясь в своей гетеросексуальности.
А потом я сел в Жучка и отправился домой посоветоваться с падшим ангелом.
Глава ДЕВЯТАЯ
По дороге домой я купил гамбургеров – четыре штуки мне и четыре Мышу. Еще я купил луковых колечек, но Мыш не получил ни одной, потому что мой костюм высшей химической защиты находился в чистке. |