|
– Что? Уж не хотите ли вы сказать, что намерены без суда и следствия вынести мне приговор? Никто не ответил ему, поскольку в этот момент в зал вошли четверо стражников Беллуно; по знаку Карманьолы они окружили Беллариона и отобрали его единственное оружие – кинжал, который швырнули прямо на стол. Только тут Белларион почувствовал, как в его душе начал закипать гнев. – Безумцы! – воскликнул он. – Что вы хотите сделать со мной? – Скоро вы узнаете вердикт. Но не тешьте себя иллюзиями, Белларион. – Кто собирается выносить вердикт? Вы? – он обвел присутствующих недоуменным взглядом, словно отказываясь верить в реальность происходящего. – Опрометчивый хвастливый дурак! – не в силах больше сдерживаться, напустился на Карманьолу Штоффель. – Никто, кроме его высочества герцога, не может судить Беллариона. – Считайте, что мы взяли на себя смелость привлечь его к ответственности. Вина Беллариона полностью доказана, и он не привел ни одного веского довода в свое оправдание. – Разве можно считать доказанной его вину? У вас просто нет прав на это, – не уступал Штоффель. – Вы ошибаетесь, капитан. Существует военный трибунал… – Дело было исследовано чересчур поверхностно, и я настаиваю на том, чтобы Беллариона судили по закону и для этого немедленно отправили к герцогу. – И не забудьте послать вместе со мной вашего единственного свидетеля, – вставил Белларион, – того самого, что принес письмо. Ваш отказ привести его сюда и допросить лишний раз свидетельствует о вашей предубежденности ко мне. Карманьола густо покраснел, услышав это обвинение, и презрительно оглядел арестованного с головы до пят. – Если вы подозреваете меня в личной неприязни, я могу предложить вам испытание поединком, – гордо вскинув свою красивую белокурую голову, заявил Карманьола. – И что докажет ваша победа надо мной? – криво усмехнулся Белларион. – Разве лишь то, что у вас крепче мускулы и больше турнирного опыта. Но требуется ли для этого испытание поединком? – Бог поможет правому, – сказал Карманьола. – В самом деле? – рассмеялся Белларион. – Я рад, что вы можете это гарантировать. Но вы забываете, что право вызова на поединок принадлежит мне, обвиняемому. Ваша тупость и упрямство всегда лишают вас проницательности и мешают видеть самое главное. А вдруг я воспользуюсь своим правом и вызову на поединок человека, ради которого мы взяли в руки оружие, – маркиза Джанджакомо Монферратского? Не отличавшийся крепким сложением юноша вздрогнул, и зрачки его глаз расширились от страха. Его сестра испуганно вскрикнула. – Не он, а я – ваш обвинитель, – поспешил успокоить их своим ответом Карманьола. – Вы не более чем его представитель, – сказал Белларион, и юноша поднялся со своего места, побледневший и напряженный. – Белларион прав, – заявил он. – Я не смогу отказать ему. – Вы, по своему обыкновению, склонны все переоценивать, – насмешливо улыбаясь, поддел Белларион сконфузившегося Карманьолу и вновь обратился к Джанджакомо: – Я знаю, вы не посмели бы отказаться встретиться со мной в поединке, если бы я потребовал его. Но я не пойду на это. Я всего лишь хотел показать всем истинную цену брошенного мне Карманьолой вызова. – У вас осталось хотя бы чувство приличия? – съязвил Карманьола. – А вы не можете похвастаться даже этим. Бог создал вас дураком, тут уж ничего не поделаешь. – Забрать его! Стражники грубо схватили Беллариона за руки, и он, не проронив более ни слова, позволил им увести себя. |
