|
– Ну да, – согласился синьор Барбареско, махнув рукой, словно отметая вопрос в сторону. – Так с чем вы пришли? – Я не принес вам никаких известий, – решил чуть переиграть Белларион. – Я пришел за ними. Ее высочество обеспокоена отсутствием новостей от вас и еще тем, что мессер Джуффредо не появлялся у нее уже полмесяца. – Джуффредо струсил, слабак. Возвращаясь в последний раз из дворцового сада, он решил, что за ним следят, и наотрез отказался опять идти туда. Итак, решил Белларион, что бы они ни замышляли, это, по крайней мере, была не любовная интрига. Джуффредо, видимо, являлся всего лишь посыльным, а пятидесятилетнего тучного Барбареско трудно было представить себе в роли воздыхателя. – Неужели нельзя было послать во дворец кого нибудь другого? – Посыльного, мой друг, не так то просто найти. Тем более что за эти две недели ничего не прояснилось и срочной нужды в нем просто не было. – А разве не нужно было сообщить об этом принцессе, – хотя бы для того, чтобы успокоить ее? Барбареско откинулся в кресле и, сцепив на брюхе пухлые руки, такие же красные, как и его лицо, серьезно посмотрел на Беллариона. – Вы ведете себя так, словно наделены особыми полномочиями, молодой человек. Почему вы пользуетесь таким доверием принцессы? Белларион был готов к такому вопросу. – Я служу переписчиком во дворце, и круг моих обязанностей позволил мне сблизиться с принцессой. Это была смелая ложь, но Белларион рассчитывал на свою ученость, которая при необходимости могла бы выручить его. Синьор Барбареско понимающе кивнул. – Чем вас заинтересовали ее высочество? Белларион улыбнулся с легкой укоризной. – Трудно ли догадаться об этом? – Я не хочу догадываться. Я спрашиваю. – Ну, скажем… возможностью послужить ей, – туманно ответил Белларион, намекая на романтическую причину. Однако Барбареско воспринял это по иному. – Значит, вы не лишены честолюбия! Что ж, так и должно быть. Заинтересованность – лучший помощник в любом деле. Он, в свою очередь, улыбнулся столь цинично, что Белларион сразу же усомнился в присутствии каких либо идеалов в душе синьора Барбареско. Однако Белларион решил пока не проявлять своих чувств, рассчитывая на откровенность, которую его собеседник мог проявить в разговоре с человеком, близким ему по духу. Он тут же запустил очередной пробный шар. – Ее высочество, как мне показалось, очень беспокоились о причинах вашего… м м… бездействия. Он постарался выбрать самое нейтральное слово и произнести его самым безразличным тоном, но Барбареско буквально подпрыгнул на месте. – Бездействия! – взорвался он, побагровев и задыхаясь от ярости. Доказывая несправедливость обвинения, Барбареско пустился подробно излагать результаты своей предыдущей деятельности, и мало помалу, задавая наводящие вопросы, делая выводы и строя вполне очевидные предположения, Белларион узнал не только о том, что происходит, но и всю предысторию этих событий. Обширный и могущественный маркизат Монферрато в настоящее время управлялся маркизом Теодоро, регентом при несовершеннолетнем племяннике Джанджакомо, сыне великого Оттоне, павшего в неаполитанских войнах против брауншвейгской династии note 37. Начиная с Гульельмо, великого крестоносца note 38, все правители Монферрато отличались воинственным нравом, а само государство считалось кузницей солдатских кадров. Сто лет тому назад, после смерти единственного наследника по Мужской линии Джованни Справедливого, правление перешло к Теодоро I, младшему сыну сестры Джованни Виоланты, чьим мужем был император Восточной империи Андроник Комнин Палеолог [Джованни Справедливый – маркиз Монферратский Джованни II (1338– 1372). |
