|
Однако она даже не взглянула на него. Ее напряженный взор был устремлен куда то за спину Каструччо, и тот в недоумении обернулся. Он увидел направлявшегося в их сторону мессера Алипранди, полномочного представителя Милана, и вместе с ним высокого темноволосого юношу, одетого в совершенно не подобающий случаю красный камзол. – Позвольте, ваше высочество, – низко склонился мессер Алипранди перед принцессой Валерией, – представить вам мессера Беллариона Кане, сына моего друга Фачино Кане, графа Бьяндратского. Белларион, в свою очередь, поклонился, удачно копируя манеры Алипранди, и принцесса слегка кивнула ему в ответ. – Добро пожаловать, мессер, – равнодушно, словно незнакомца, приветствовала Беллариона принцесса и затем, уже обращаясь к Алипранди, добавила: – Я не знала, что у графа Бьяндратского есть сын. – И я тоже, мадонна, – неуверенно, словно складывал с себя ответственность за представление Беллариона, проговорил Алипранди. – Но час тому назад маркиз Теодоро познакомил нас. – Ребенком я очень хорошо знала графа Бьяндратского и сохранила о нем самые добрые воспоминания, – с искренней доброжелательностью произнесла принцесса, вновь обращаясь к Беллариону, и тот не смог не отметить ее умения владеть собой. – Как вы знаете, когда то он служил моему отцу. Вы расскажете мне о его успехах, мессер. Я давно уже хотела услышать об этом. – Я к вашим услугам, ваше высочество, – еще раз поклонился Белларион, не знавший о деятельности Фачино ничего, кроме двух трех общеизвестных фактов, и попробовал выкрутиться: – Но я неважный рассказчик, и, как мне кажется, история о звездной карьере лучше всего слушается под звездами. – Что ж, превосходно. Небо сегодня на удивление ясное, и, я надеюсь, вы покажете мне звезду Фачино, а может быть, и свою собственную. Отделившись от группы придворных, Белларион и принцесса в сопровождении Дионары и Изотгы направились к выходу из зала, ведущему на террасу. Там она велела своим камеристкам подождать и пошла вместе с Белларионом вдоль залитой лунным светом мраморной балюстрады. – Итак, мессер, – ледяным тоном произнесла она, остановившись, когда они удалились на достаточное расстояние, чтобы их не могли подслушать, – как вы объясните ваше присутствие здесь и столь неожиданное обличье? – Мое присутствие легко объясняется тем, что маркиз Теодоро не смог отказать в гостеприимстве сыну Фачино Кане, – спокойно ответил Белларион. – Но почему вы лгали мне, когда… – Нет нет, тогда, в павильоне, я не лгал вам. Я назвался сыном графа Бьяндратского лишь для того, чтобы попасть сюда, во дворец. Моя новая личина – все равно что фартук художника и служит той же цели. – Вы хотите, чтобы я поверила… – задыхаясь от негодования, воскликнула она. – Ах, мои чувства не обманули меня – вы действительно шпион! О Боже! Я погибаю! Мой бедный брат… – ее голос сорвался, и Белларион услышал что то похожее на всхлипывание. – Давайте все же перейдем к делу, – с трудом сохраняя спокойствие, сказал Белларион. – Я не могу слишком долго оставаться с вами, не рискуя вызвать подозрений. – Почему? У вас есть на то санкция моего дяди. – Если мы хотим одурачить его, нам надо действовать осторожно. – Иного ответа я и не ожидала. – Вы, как всегда, торопитесь с выводами, ваше высочество. Сперва выслушайте меня. В сжатой и лаконичной форме Белларион рассказал ей о своей последней встрече с заговорщиками. – Вы собирались загнать их в угол. |
