В трубке щелкнуло, потом пошел сигнал вызова, но никто не подходил к телефону. Эбби положила трубку – что ж, она позвонит туда попозже.

А пока надо связаться с Томасом, Лизиным начальником, другом и учителем. Но на коммутаторе ей сказали, что он в отпуске и вернется только через три дня. Не успела она еще о чем‑то спросить, как женщина отсоединилась.

Эбби сбегала в местный супермаркет, купила сигареты, вино, хлеб, джем и кое‑какие консервы, потом вернулась домой и снова собралась звонить Мэг, как вдруг Моук громко залаял – низко, раскатисто. От неожиданности и страха Эбби выронила трубку, волосы встали дыбом, сердце начало бешено колотиться.

– Господи, Моук! В чем дело?

Ухватив пса за холку, она велела ему замолчать. На пороге в лучах солнца стояла Диана, она была в джинсах и легкой рубашке. Наверное, по местным понятиям, резко потеплело, правда, Эбби этого на себе пока не почувствовала. В руках Диана держала листок бумаги, выглядела она растерянной.

Моук сердито зарычал.

– Прекрати! – велела Эбби, и Моук, тут же перестав рычать, вопросительно посмотрел на нее, будто желая уточнить, верно ли он понял команду.

– Вот это да! – Диана уставилась на пса. – Я знала его еще щенком – он никогда не рычал. Ни разу. Наверное, считает, что тебя нужно защищать или что‑то в этом роде.

– Скорее всего, второе, – уныло заметила Эбби. – Лично я считаю, что на него больше повлиял бутерброд с маслом, который я дала ему сегодня утром.

Она внимательно посмотрела на Диану, но не заметила в ее поведении ничего такого, что могло бы ее насторожить. Диана дружила с Сэффрон с самого детства, еще до школы. Узнав об этом, Эбби поняла, почему Диана тогда так бурно отреагировала, увидев ее с Кэлом. Никто ничего ей не сказал в лицо, зато за спиной злословили и поносили.

– Хочешь кофе? – отважилась предложить Эбби, пытаясь закрепить пока еще столь зыбкий мир с Дианой, которая вчера первая сделала шаг навстречу.

– Нет… спасибо. – Она улыбнулась одними губами, глаза оставались бесстрастными.

– Диана, ты знала Мари Гилмоут?

Диана покачала головой.

– Лиза никогда о ней не говорила?

– Я услышала это имя, только когда обнаружили тело. Извини, ничем помочь не могу, – сказала она и протянула Эбби сложенный вчетверо листок. – Я пришла, чтобы передать тебе вот это.

Эбби развернула вырванный из школьной тетрадки листок и начала хватать ртом воздух: у нее тут же перехватило дыхание.

Приезжай к Полоумному Мэлоуну. Все знают, где он живет. Только никому ни слова. Я позабочусь о тебе, обещаю. Целую, Лиза.

Нарисованное вокруг слова „целую“ сердечко обрамляли значки поцелуев – точно так же она подписывалась, когда они обменивались записками во время контрольных в школе.

Дыхание к ней вернулось, но тут же закружилась голова. Господи! Господи! Как же мне тебя благодарить!

Лиза жива.

– Откуда это у тебя? – Эбби втащила Диану в дом. Руки дрожали.

– Дядя принес. – Диана смотрела вниз, куда‑то в пол. – Его зовут Мэлоун Фишер, но здесь называют Полоумный Мэлоун. Он охотник – ставит капканы на зверя. Живет в горах. Людей не очень жалует. Люди его тоже недолюбливают, поэтому хорошо, что он там живет. Он приходит в город раза два‑три в год, только чтобы пополнить запасы. Пришел вчера поздно вечером, весь какой‑то взбудораженный. Болтал без умолку. – Диана нервно теребила свою косу. – Сказал, ему нужно „кое‑что женское“ и попросил меня помочь.

Она перевела дух.

– Когда я спросила, что он имеет в виду, он ответил, что я женщина, поэтому должна знать… Я посмеялась и спросила, уж не прячет ли он у себя подружку.