И в трубке раздались гудки отбоя. Ничего не понимая, Анджело медленно положил ее на рычаг. Повернулся к Номеру Один.

– Звонила Бетси. Я думал, она во Франции. Каким ветром ее занесло на Багамы?

Номер Один как то странно посмотрел на него.

– Разве ты не знаешь? Об этом писали газеты.

– Я уже много недель не раскрываю их.

– Это плохо, – с грустью в голосе заметил Номер Один. – Моя правнучка сегодня выходит замуж.

Номер Один покатил кресло к двери, открыл ее, обернулся. Анджело так и сидел за столом.

– Увидимся утром.

Когда за ним закрылась дверь, Анджело закурил. И сидел до тех пор, пока окурок не начал жечь ему пальцы.

Бросил его в пепельницу, поднялся.

Вышел из здания в багряных лучах заката, с трудом пробивающихся сквозь смог. Поднял голову. Отыскал разбитое окно зала заседаний.

Импульсивно свернул с тропинки на аккуратно подстриженную лужайку. Первую запонку нашел прямо под окном, среди осколков стекла. На поиски второй ушло чуть ли не пятнадцать минут. Она закатилась под куст.

Анджело посмотрел на запонки, лежащие на его ладони. Солнце высвечивало каждую мельчайшую деталь.

Крошечный «сандансер» казался настоящим, готовым взреветь мотором и укатить вдаль.

Кулак его сжался так сильно, что запонки впились в кожу. Медленно он зашагал к своей машине.

Книга четвертая

1972 год

Глава 1

Лучи белого январского солнца падали на соляную равнину, превращая ее в поле сверкающих алмазов, которые ослепили бы нас, если бы не затемненные стекла защитных шлемов. До нас доносились лишь вой турбины, свист ветра да шорох шин по идеально гладкой поверхности. Я крепко сжимал руль, нацеливая машину на горизонт, где белая соль встречалась с синим небом.

Голос Синди раздался в моих наушниках, ровный и спокойный, словно мы ехали по городскому бульвару.

– Предельный уровень – шестьдесят восемь тысяч оборотов в минуту, скорость триста одиннадцать миль в час, температура камеры сгорания турбины постоянна, тысяча двести градусов по Цельсию.

Ее прервал вышедший на связь Дункан. Голос его вибрировал от возбуждения.

– Предельный уровень – шестьдесят восемь тысяч оборотов.

– Мы уже вышли на него.

– Все системы работают нормально, – добавил он. – Выходи на семьдесят тысяч и продержи ее на таком режиме минуту. Приготовились. Синди, ты бери время по своему секундомеру на случай, если радио выйдет из строя.

– Мы готовы, – рука Синди с хронометром появилась передо мной.

Я начал приоткрывать дроссель. Мгновение спустя Дункан повел отсчет секунд.

– Минута пошла. Предельный уровень семьдесят тысяч.

Палец Синди надавил на кнопку хронометра. Краем глаза я уловил, как секундная стрелка двинулась в круговое путешествие. И рука Синди исчезла. Остался лишь голос.

– Предельный уровень – семьдесят; скорость – триста двадцать пять; температура – тысяча двести градусов; время – пятнадцать секунд, – последовала короткая пауза. – Предельный уровень – семьдесят; скорость – триста сорок пять; температура – тысяча двести градусов; время – сорок пять секунд, – и тут же:

– Шестьдесят секунд.

И одновременно радиоголос Дункана:

– Шестьдесят секунд! Снижай обороты, парень.

Плавно.

Я уже прикрывал дроссель.

– Понято.

Повернуть голову и посмотреть на Синди я решился, лишь когда скорость упала до семидесяти миль. Несмотря на систему кондиционирования в кабине, лицо ее раскраснелось, а на верхней губе выступили капельки пота.

Дышала она как после спринтерской дистанции.