– Если по правде, то нет.

– В тебе тоже взыграла добропорядочность, да? В тот раз, на полигоне в штате Вашингтон, ты еще поддавался, а теперь вообще стал ханжой.

Я не стал с ней спорить.

– Я помню, как все было у нас в Сан Франциско. А ты помнишь, Анджело? Тогда то мы просто слились воедино.

– Помню, – коротко ответил я. Помнил я и боль, испытанную при разлуке в аэропорту. Странно, но сейчас она не воспринималась столь остро.

Бобби подошла ко мне вплотную.

– И теперь все будет точно так же.

– Нет.

Она поставила бокал на столик, обняла меня за шею.

Губы ее сомкнулись с моими, язык Устремился мне в рот.

Но я ничего не почувствовал.

Осторожно взял ее руки, разнял.

– Нет.

– Дай мне еще шанс, Анджело, – она пыталась встретиться со мной взглядом. – У нас снова все получится.

– Нет, Бобби. Такого больше не будет.

– Почему ты так говоришь, Анджело? – воскликнула она. – Я люблю тебя! И любила всегда, с первой нашей встречи!

На этот раз я притянул ее к себе и поцеловал. Долгим поцелуем, пока руки ее не упали, как плети, а она не отступила назад. Глаза ее наполнились страхом одиночества.

– Ты могла допустить еще одну ошибку. Убежав от него ко мне, своих проблем ты не решишь.

– Откуда ты знаешь? – голос ее звучал отчетливо, словно она и не пила.

Я взял ее за руку.

– Я не слышу музыки.

Она помолчала, глядя на наши руки, потом отдернула свою.

– В шейкере что нибудь осталось?

Я заглянул в него, покачал головой.

– Мне будет недоставать тебя. Ты смешиваешь хороший «мартини».

– Я дам тебе рецепт. Чистый джин. Побольше льда.

Ни капли вермута.

Она улыбнулась.

– Да ты просто меня спаивал.

– Зато получался отличный «мартини».

– Мои чемоданы внизу. Я еду в аэропорт. К нему я не вернусь.

Я молчал.

– Успею на последний рейс в Чикаго. А утром вылечу в Лондон.

– Он знает о твоем отъезде?

Она покачала головой.

– Я позвоню ему из аэропорта, перед самым вылетом.

– А если он хватится тебя раньше?

Она рассмеялась.

– Он совещается с Дэном, каким то Марком Симпсоном и несколькими джентльменами, которых я никогда не видела раньше. Довольно суровыми личностями. Не похожими на тех, что появлялись в нашем доме раньше. Едва ли они разойдутся раньше полуночи.

Кстати, проходя мимо двери, я услышала, что говорили они о тебе.

– Неужели? Наверное, расточали мне комплименты.

– Да нет. Похоже, сегодня ты крепко насолил Лорену. Я права?

– Возможно. Но я работаю на его деда, и сейчас действительно нельзя сказать, что мы с Лореном живем душа в душу.

– Уходя, я услышала последнюю фразу Лорена: «Я тоже могу сыграть грязно, как в свое время делал старик, и Анджело скоро в этом убедится».

– Что еще он сказал?

– Больше я ничего не слышала. Говорили они тихо, – в глазах ее появилась тревога. – Мне это не нравится.

– Возможно, слова окажутся куда страшнее дел.

– Ты будешь осторожен? – она всмотрелась мне в глаза.

Я кивнул, и мы направились к двери.

– Где твое пальто?

– Я оставила его внизу.

Я открыл дверь. Она повернулась ко мне. Мы поцеловались.

– До свидания, Бобби. Удачи тебе.

На глазах у нее блестели слезы.

– Мы только и делаем, что прощаемся, не так ли, Анджело?

– Похоже, что да.

Слезы высохли. Она гордо вскинула подбородок.