– Береговая охрана. Ищут пропавшую яхту. Как ты поспала?

– Очень хорошо. – Девушка подошла к нему. В глазах у нее было мягкое, мечтательное выражение. Оно казалось странным столь ранним утром, но для моряка трудно придумать что‑нибудь более привлекательное.

– Доброе утро. – Поцелуй. Объятие. Пэм подняла руки над головой и сделала что‑то вроде пируэта. Келли схватил ее за тонкую талию и поднял.

– Что ты хочешь на завтрак? – спросил он.

– Я никогда не завтракаю. – Пэм протянула руки вниз, ему за шею.

– А‑а... – улыбнулся Келли. – Ну что ж, хорошо. Через час она передумала. Он приготовил ей яичницу с беконом на печке в камбузе, и Пэм проглотила все так быстро, что, несмотря на ее протесты, ему пришлось заняться второй порцией. Он заметил, что девушка была не просто худой, на ее теле проступали ребра. Она плохо питается, подумал он, и это наблюдение подсказало ему еще один вопрос, которого он не задал. Но какой бы ни была причина, он может исправить положение. После того как она съела четыре яйца, восемь ломтиков бекона и пять тостов – примерно вдвое больше, чем потреблял утром сам Келли, – настало время приниматься за дневную работу. Он показал ей, как обращаться с электрическими приборами на камбузе, пока сам займется якорями.

Они отправились в путь незадолго до восьми часов, потому что работали не спеша. Суббота обещала быть жаркой и солнечной. Келли надел солнцезащитные очки и сел расслабившись в своем кресле, время от времени прогоняя дремоту глотком кофе из кружки. Он направил яхту на запад, вдоль самого края судоходного канала, чтобы не встречаться с сотнями рыболовных судов, которые, он не сомневался, выйдут из различных гаваней для ловли морского окуня.

– А это что за штуки? – спросила Пэм, указывая на поплавки, вытянувшиеся слева от яхты.

– Поплавки для ловушек, куда ловят крабов. Вообще‑то они больше походят на клетки. Крабы забираются внутрь и не могут выбраться обратно. Поплавки остаются на плаву, чтобы знать, где находятся ловушки. – Келли передал девушке бинокль и указал на рабочий баркас, находившийся в трех милях к востоку.

– Они ловят этих бедняжек? Келли засмеялся:

– Пэм, ты ела бекон на завтрак? Свинья отнюдь не совершила самоубийства, верно?

Она посмотрела на него озорным взглядом:

– Пожалуй.

– Так что у тебя нет оснований волноваться. Краб – это просто большой морской паук, хотя он и очень вкусен. – Келли повернул штурвал направо, чтобы обогнуть красный конический буй.

– И все‑таки это кажется жестоким.

– Жизнь – тоже жестокая штука, – отозвался Келли и тут же пожалел об этом.

Ответ Пэм был таким же искренним:

– Да, я знаю.

Келли не повернулся, чтобы взглянуть на нее лишь потому, что вовремя остановил себя. Ее ответ прозвучал с таким чувством, что он понял – и у нее в душе скрывались демоны. Этот момент, однако, быстро миновал. Она откинулась на спинку большого вращающегося кресла, прикрепленного к палубе, прижалась к нему, и ему снова стало хорошо. В последний раз здравый смысл предостерег Келли, что здесь скрывалось что‑то странное. Но ведь тут не было демонов, правда?

– Тебе лучше спуститься вниз.

– Почему?

– Сегодня солнце будет жечь вовсю. В медицинском шкафчике есть крем от загара, в главном гальюне.

– Гальюне?

– В туалете!

– Почему на судне все называется по‑другому?

– Для того чтобы моряки чувствовали себя тут хозяевами, – засмеялся Келли.