– Не думай об этом, – попыталась утешить ее Хироко.

Но а эти дни им то и дело приходилось задумываться.

Вечером на Рождество, подарив Салли колечко, собственноручно сделанное из позолоченной проволоки и крошечного кусочка бирюзы, найденного в горах, Тадаси решил серьезно поговорить с девушкой. Ему хотелось знать, чем она намерена заняться в будущем.

– О чем ты? – удивленно спросила она, и Тадаси улыбнулся. Они встречались уже целый год, с тех пор как умер ее отец, но будь он помоложе, Тадаси назвал бы эти встречи «дружбой». – Ты имеешь в виду учебу? – добавила Салли, смущенная и расстроенная предстоящим расставанием. Она ходила как тень несколько недель подряд: у свободы был лишь один недостаток – необходимость расстаться с Тадаси.

– Нет, я говорю о нас. – Улыбнувшись, он взял ее за руку, Салли вскоре должно было исполниться восемнадцать лет, она почти закончила школу, вернее, должна была закончить ее в Нью‑Джерси. – Чем ты хочешь заняться, Салли?

Поступить в колледж в Нью‑Джерси?

Салли еще не задумывалась о колледже, больше всего желая обрести свободу.

– Не знаю. Вряд ли мне захочется продолжать учебу, – честно призналась она. Она всегда была откровенна с Тадаси и могла говорить с ним обо всем. Салли любила его за мягкость и доброту. – Знаю, папа учился, и мама, вероятно, захочет, чтобы я поступила в колледж, как только мы уедем отсюда. Но я сама еще ничего не знаю, и хочу только… – Ее глаза наполнились слезами: недели страха и горя дали о себе знать. Ей вновь вспомнились гибель Кена, смерть отца, а теперь предстояло потерять Тадаси. Почему она теряет близких? Почему они бросают ее? От боли Салли едва могла дышать, представляя себе, как покинет озеро Тьюл без Тадаси. – Я всего лишь хочу быть с тобой, – выговорила она, расплакавшись, и Тадаси успокоение взглянул на нее.

– И я тоже, – серьезно произнес он. Салли была молода, но в ее годы большинство девушек уже принимали решение. – Как думаешь, что скажет твоя мама, если я попрошу разрешения поехать с вами? – Глубоко вздохнув, Тадаси сделал еще один шаг, заставив Салли изумленно вскинуть голову. – Мы могли бы пожениться.

– Ты не шутишь? – Салли сейчас была похожа на ребенка. Может, еще не все потеряно, мелькнуло у нее в голове, и она бросилась на шею Тадаси. Он был так добр к ней весь год, а она стала рассудительной и взрослой под его влиянием. Салли считала, что мать непременно согласится. А если она откажется, Тадаси сможет приехать к ним позднее.

– Мне бы хотелось, чтобы мы поженились немедленно, – продолжал он, – но тебе надо закончить школу, – твердо добавил он, и Салли вздохнула. – После того как ты закончишь учиться, мы поговорим, как быть дальше. – Потом, как надеялся Тадаси, у них будет ребенок. Им придется подождать только до июня. Но за последние три года они потеряли так много, что теперь Тадаси мечтал обо всем сразу: о жене, семье, детях, хорошей еде, теплой одежде, настоящей квартире с отоплением. – Надеюсь, я тоже смогу найти работу в Нью‑Джерси. – В отличие от Хироко, он имел диплом колледжа и прошел подготовку для работы в больницах. – Я поговорю с твоей матерью, – пообещал он.

Так он и сделал на следующий день. Вначале Рэйко была изумлена. Она считала, что Салли еще слишком молода, но согласилась с Тадаси, что в лагере люди взрослели быстрее и умирали молодыми, как Так. И вот теперь ее девочка собиралась замуж. Рэйко любила Тадаси, считала, что он станет хорошим мужем для Салли, и согласилась взять его с собой.