– Полагаю, вы хотите мне что то продать.

Рядом со мной застыл Хоук, так же, как и истукан Цезарь. Они настолько сильно были поглощены созерцанием друг друга, что мы, казалось, для них просто не существуем.

– Вы догадываетесь, что я могу вам предложить? – спросил я.

Эстэва пыхнул сигарой и сказал:

– Я бы хотел удостовериться, что вы к нам в гости пожаловали без жучков.

– Пусть Фелисе ощупает нас по очереди, – предложил я.

Эстэва обратил лицо к Цезарю.

– Не Цезарь, – сказал я. – Фелисе.

– Хорошо, – ответил Эстэва и кивнул головой Фелисе.

Фелисе тщательно ощупал меня с ног до головы.

– Вооружен, – сказал он Эстэве.

– У гу, – промычал Эстэва, выпуская дым.

Фелисе занялся Хоуком, который ни на мгновение не оторвал взгляда от Цезаря даже во время процедуры обыска.

– Тиббс тоже, мистер Эстэва.

– Жучки?

– Жучков нет.

– Хорошо. Значит, без проблем. – Эстэва вынул сигару изо рта.

Фелисе отправился на свое место у стены.

– Тогда хватит лажу гнать, приступаем к делу. У тебя две сотни кило кокаина, которая принадлежит мне, – сказал Эстэва.

– Сто мне пришлось сдать легавым, когда они трясли меня насчет Брета.

– Знаю. Чтоб меня одним махом за решетку. Сотня из трех, чтоб избавиться от меня, – чего жалеть то. Я в тюрягу, а ты сбываешь остальное – и в тузах.

– Все в точку.

– Я свое дело знаю, – сказал Эстэва. – Два центнера кокаина – большие деньги. Поэтому то ты до сих пор и живой.

– Потому что знаю, где она.

Эстэва усмехнулся.

– Я об этом тоже подумал, – сказал я. – И о том подумал, что как только перепродам тебе кокаин, исчезнет необходимость оставаться живым.

– Бизнес денежный, – сказал он. – Но опасный, да? – Он затянулся сигарой. – Рисковый бизнес. Потому и денежный, что рисковый.

– Ну так покупаешь?

Эстэва пожал плечами. Я ждал. Эстэва тоже ждал. Но все же он не выдержал первым:

– Сколько просишь?

– Тридцать две тысячи за кило, – сказал я.

Эстэва покачал головой:

– Я столько за него уже заплатил.

– Знаю.

– Мне концов с концами не свести, если выкладывать такие деньги дважды.

– Угу, – согласился я.

Эстэва ничего не сказал. Я молча ждал. В кабинет проникал складской шум: тарахтели ролики конвейеров, глухо бухали перекидываемые туда сюда ящики.

– Десять, – сказал Эстэва.

– В Бостоне я могу получить больше сорока, – сказал я.

– Десять плюс твоя жизнь.

Мы снова замолчали. Хоук едва слышно насвистывал «Я всегда помню Джорджию».

– Даю время подумать, – снова заговорил Эстэва. – Можешь не торопиться. Несколько дней подожду.

– Я подумаю, – сказал я и, повернувшись, вышел за дверь.

Хоук нацелил на Цезаря указательный палец, подняв вверх большой. «Бах!» – сказал он и опустил большой палец. Цезарь и глазом не моргнул. Хоук издал короткий смешок, прозвучавший как интерпретация «Хм», повернулся и пошел следом за мной. Внизу у лестницы стояли Артур и еще несколько типов, на рабочих они похожи не были. Двоих я наверняка видел в «Резервуар Корте», когда познакомился с Эстэвой. Мы молча прошли мимо них, потом через офис и во двор.

– Ну, как тебе нравится Цезарь? – поинтересовался я у Хоука.

– Сортировкой салата он не занимается.

– Вероятно.