И невозмутимо передал моей боевой нежити мешочек, который был лично мне очень хорошо знаком — это был мой мешочек. А в нём мои артефакты и амулеты.

— Это… — начала было я.

— Делай что велено! — отрезал Гаэр-аш.

И я шагнула внутрь нашей группы, Норт мгновенно закрыл меня от чужих взглядов, а я, закрыв глаза, и прижав пальцы к вискам, попыталась сделать почти невероятное.

— И быстро! — добавил собственно невероятности ректор.

Зажмурилась, ощущая, как становятся ледяными пальцы, судорожно выдохнула и сделала то, что было категорически запрещено в классической артефакторике — шагнула за грань собственных возможностей, оперевшись на Эль-таимы, сделанные мною и тот, к которому я приложила свои руки. В моём мысленном пространстве мгновенно образовался неправильный квадрат — три его светящихся синевой конца были рядом со мной, один, более тусклый вдали — Ташши. И это было логично и понятно… а вспыхнувший ближе к постаменту для жеребьевки темно-серый второй квадрат был непонятен мне ни капли! Неоднородный по цвету и силовой насыщенности, он существовал вопреки всем нашим предположениям и законам логики, потому что четвертым его концом тоже был Ташши.

— Эль-таимы, — прошептала я то, во что сама с трудом могла поверить. — На Абаре Джуде, Сабире Фати и его нежити змеелюде Сахти. И на данный момент змеелюд полагает, что контролирует Эль-таим Ташши.

«А он не контролирует?», — спросил ректор.

«Нет», — и я была абсолютно уверена в сказанном.

«Ищи дальше», — приказал Гаэр-аш.

Могла бы — очень выразительно на него бы посмотрела, но я понятия не имела смогу ли вернуться в это изменённое состояние, а потому продолжила искать молча. Нашла.

«Артефакт Удачи Кхада, левая рука мизинец, — говорить даже мысленно было достаточно сложно».

«Он действенен?»

«Учитывая, что Кхада сумели схватить лишь когда он оставил его дома, вероятнее всего да», — с трудом вспоминая рассказы Тадора, ответила я.

«Ещё?!» — неумолимый вопрос и практически неумолимый приказ.

— Хватит, — донёсся словно издалека голос Норта, и я поняла, что он уже некоторое время практически держит меня.

«Продолжай» — мысленный приказ ректора.

Мелькнула жуткая мысль, что он пытается измотать меня до такой степени, чтобы я не смогла выйти на арену в принципе по причине неспособности к хождению, но Гаэр-аш устало пояснил:

«Должно быть что-то сильное настолько, чтобы оказалось способно вмешаться в магию ведьм, Риа, то есть совершить практически невозможное. Ищи дальше!».

И едва отдав приказ мне, связался с Никасом, я услышала лишь отголосок их общения по Зеркалам Света:

«У Гобби мешочек, выбери чёрную булавку потёртого вида, одари Аббара Джуда».

«Понял, сделаю» — отозвался вампир.

«Что у вас происходит?» — послышался голос лорда Эллохара.

«Просто вопрос, лорд Эллохар, у известного вам чёрного артефактора есть повод не любить вас и всё ваше семейство в принципе?» — вопросом на вопрос ответил ректор.

«Есть», — после недолгого молчания, ответил демон.

«Ограничьте его присутствие границами Миров Хаоса!» — практически приказал Гаэр-аш.

И в этот момент я нашла. Вероятно потому, что ректор сказал «Миров Хаоса», именно его крупицу я и почувствовала. Замерла, не веря практически, а затем мысленно прикоснулась к мешочку с песком, который Аббар Джуд носил на поясе. Этот песок не принадлежал пустыням второго королевства, он в принципе мало чему принадлежал, это была пыль магически растёртых чёрных бриллиантов, которые как ни что иное были способны впитывать и отдавать энергию.