«В пакете разрыв-трава, — мысленно передала я ректору, разворачиваясь и идя к ним. — Если Танаэш будет ощущать потерю контроля над личем, достаточно просто распылить её над отступником. Этого хватит секунд на сорок».

«Передал», — отчитался Гаэр-аш.

И даже ругаться не стал, и осуждать тоже, просто когда я подошла обнял за плечи, намекнув, что больше никакой самодеятельности. А вот королевское семейство Рханэ восприняло всё не так однозначно. Я поймала на себе очень внимательный взгляд королевы, изучающие взгляды принцесс и откровенно укоризненный Его Величества.

— Оценивают тебя с точки зрения кандидатуры на роль жены наследника, — насмешливо уведомил ректор и мысленно добавил: «Это мелочи, Риа, главное сделал Гобби».

И он указал мне на боковой экран, транслирующий то, как мой Гобби, с видом восторженной радости на лице, бежит к змеелюду раскинув руки, обнимает его, прямо совсем как я Ташши и превращая всё случившееся в забавную пародию, потом выдает «Ыыы», и осеняет команду АнМора крестным знамением одной из давно почивших конфессий павшей империи Хешисаи. Что-то вроде: «И да прибудет с вами чего-нибудь». Последнее движение Габриэля открывало большое пространство для этого чего-нибудь, и его подхватили!

— Да прибудет с вами сдыхля! — заорал кто-то из некромантов.

Змеелюд Сахти от подобного «пожелания» даже споткнулся, хотя казалось бы — рожденный ползать, споткнуться не может… только не в нашем случае.

— Урки бессовестные! — заорала какая-то магиня.

И змеелюд споткнулся снова.

А собственно толпа не видела смысла сдерживать себя в истинных чувствах, так что на АнМора, которые вчера поразили всех своим неспортивным поведением, посыпалось:

— Трупак разложившийся тебе в харю, Джуд!

— Нелюди!

— Уроды степные!

На личности перешли быстро, но Благодать Никаноровна явно была сейчас не в состоянии командовать парадом, так что истерия продолжилась.

— Ташши красавчик! — заорала какая-то магиня, и над аренами раскинулся транспарант «Танаэш — наш успех»!

Неподалеку вспыхнул другой: «Ташши-Риа — вместе навсегда».

«Свободу влюблённым!» — орал, причём именно орал, третий плакат.

И на этом остатки спокойствия над ареной испарились окончательно.

«Но-о-о-о-орт!» — заорали боевые магички.

И новый плакат на половину арены: «Норт и Риа — вместе навек!»

Противники ответили плакатом: «Ташши и Риа — они полюбили вопреки!» — и под плакатом изображение того, как мы обнялись сейчас на сходнях. Нортоманы ответили сегодняшним: «Риа, я люблю тебя и буду любить всю жизнь… но что-то мне подсказывает, что после смерти я буду любить тебя тоже» и вчерашним изображением того, как спасший меня Норт, прижимает к себе, просто чтобы убедиться, что жива, действительно жива.

«Ладно, ваша взяла» — сдались поклонники Ташши.

И тут расстроенная Благодать Никаноровна подняла палец. Просто палец с обгрызенным чёрным ногтем, а в небе появилось:

«Риа + Людвиг — много внуков и счастья для бабушки».

Потом подумала, посмотрела на ноготь, на обалдевших от этого нас и, щёлкнув пальцами, сменила надпись:

«Риа + Влад Блаэд. И не надо на меня так смотреть, я внуков уже хочу! Хоть от кого-нибудь!»

На арене обалдевшие братья Блаэд переглянулись, и Никас прошипел одними губами: «Мама!».

— Что «мама»? — заорала в ответ Смерть, поднявшаяся над ареной. — Я хочу внуков! Я внуков хочу, а не сидеть тут и ждать, что какой-нибудь Джуд отберёт у меня ребенка!

«Какой-нибудь Джуд» в этот момент оступился, и полетел бы кубарем вниз, не вмешайся Хаммана и не придержи хозяина, обвив его хвостом.