«В принципе о том, не мешайте», — зло ответила я».

Потому что происходящее со мной тогда — уже было влиянием просыпающейся крови. То есть, если объективно оценивать всё случившееся — после столкновения с Нортом и Гаэр-ашем, моя кровь, которая явно была в курсе, что инициацию без этих двоих мне не пережить, оценив ситуацию решила пробудиться. Очень разумно со стороны крови, но куда я смотрела и чём думала?

«И к чему это всё?» — поинтересовался беззастенчиво подслушивающий Гаэр-аш.

«К тому, что если кровь вмешивалась в мои действия, то расширение матрицы возможностей Эль-таима Норта она должна была учесть», — спокойно ответила я.

Затем, вспомнила свой скорее эмоциональный, чем разумный поступок с вливанием капельки собственной крови в артефакт Норта, и была вынуждена признать, что, похоже, кровь вполне себе обо всём подумала. Потрясающе мыслящая субстанция оказалась, слава Тьме, наконец, удалось всё её мыслетворчество заблокировать!

Резко выдохнула и попыталась сосредоточиться на конкретной задаче — как активировать магию влияния. Не ту, которую Норт использовал в Некросе, к примеру, заставив меня войти в его комнату. Там воздействие было грубым, внешним и соответственно ощутимым. Нужно было задействовать иное. То, которое я отчётливо ощутила, когда Норт вёл меня представлять королю. Ту магию влияния, которую он безотчётно транслировал уверенностью на окружающих.

— Норт, — прошептала, мягко коснувшись его напряженной спины. — Вспомни момент, когда ты спускался по тропинке от дома Гаэр-аша, собираясь представить меня королю. Вспомни те ощущения. Это был другой уровень магии влияния. Более естественный, не отслеживаемый, исключительно твой.

И так как касалась широкой спины некроманта, ощутила его резкий вдох… а в следующее мгновение обстановка в зале изменилась. Внезапно, словно даже мрачный истоптанный пол заиграл иными красками — стал ярче, дружелюбнее, и как-то спокойнее. Исчезла нервозность, привкус угрозы, разливающийся по воздуху, ощущение надвигающейся опасности.

Эффекту поразилась даже я. Потому что даже я, стоящая с ним рядом, касающаяся его, пусть и через мантию — источник влияния не ощущала! И не только я.

«Потрясающе», — просто сказал Гаэр-аш.

Я улыбнулась и прижалась лбом к Норту, ощущая, как растёт уверенность в том, что всё реально потрясающе, и растёт не только у меня — у всех. Пределы воздействия Дастела похоже одним залом не ограничивались. А в следующее мгновение яркость и вкус восприятия приобрели оттенок официоза, призывая всех к порядку и Норт, чуть склонив голову, глубоким, вызывающим невольное желание слушать и прислушиваться, мягким голосом произнёс:

— Рад приветствовать моего короля на ставших поистине королевскими Мёртвых играх.

И о приличиях вспомнили все.

Заговорил Рханэ, выражая «искреннюю» признательность за столь высочайшее явление, король, наконец, снизошёл до необходимости поздороваться с племянником, ощущение его безумности уверенно исчезало. Норт, воспользовавшись тем, что внимание короля теперь было полностью поглощено Рханэ и Гаэр-ашем, обернулся ко мне, и в его тёмных глазах отразилось столько нежности и признательности, что у меня возникло ощущение тепла, окутавшего на миг как тёплое покрывало. Но все его чувства, ни на грамм не повлияли на магию влияния, которую Дастел уверенно продолжал транслировать на всех, поддерживая порядок, официоз и ту торжественность, что по идее и должно внушать появление королевской особы на любом мероприятии.

И собственно, из-за занятости «расшаркиваниями», положенными по этикету, король, к счастью, не заметил появления Ташши. А Ташши был мне нужен. И не наедине. Наедине оставаться с Танаэшем я бы не рискнула.

Глянула на Норта, который мою реакцию на появление наследника заметил, и нервно напомнила:

— Тебе нужно остаться здесь, Эдвин?

Харн молча протянул мне руку, не спрашивая и не пытаясь в принципе задавать вопросы.