— Девчонку не трогать! — раздалось хриплое.

— Норт, — раздался едва слышный голос Гаэр-аша.

И некромант, магией подняв мой браслет с пола, молча застегнул его на моём запястье. Я активировала, а затем, стремительно отвернувшись от всего и всех, просто прижалась к Норту. Меня трясло. Не только от того, что увидела смерть советника короля, трясло от всего. От смерти, пусть и повторной магистра Димитриуса, от взгляда Ташши, который сказал слишком многое, от слов Эдвина. То, от чего я как артефактор пыталась абстрагироваться всеми силами, кровь кошки заставляла видеть слишком отчётливо. Словно Кошка получала какое-то мрачное удовлетворение от того, что становится единственной целью всех окружающих мужчин и парней, словно… С другой стороны, кровь тоже можно было понять — она хотела выжить. Выжить, обрести потомство и прочее, и прочее… И кошке было плевать сколько разбитых сердец и судеб останется позади, а мне нет…

И потому на дальнейшее я даже не смотрела — исчез в призванном пламени король Армерии, и пламя было такой силы, что сотряслось всё имеющееся здание, попытался ретироваться лорд лже-Дагас, но его окликнул недобрым голосом ректор, потом насколько я поняла, выставили всех королевских сопровождающих, которых король безжалостно бросил… Я продолжала стоять рядом с Нортом, глядя на тьму его мантии и не глядя по сторонам.

Да уж, ситуация складывалась… жуткая. Мне было страшно даже подумать о том, что мог сотворить лже-Дагас с дочерью и женой… я даже не знала, живы ли они.

«Девочка — да» — пришёл через несколько секунд ответ от Гаэр-аша.

Молча прижалась к Норту, закрыв глаза и стараясь не думать. Просто не думать. Никак не думать…

— Всё хорошо, — попытался успокоить меня некромант, осторожно обняв.

Всё было ПЛОХО. Я бы даже сказала — паршивее некуда. Отступники сообразили, что на арену вместо Эдвина выйду я и пошли козырем — в смысле королём. Они сейчас как и мы — делали всё, чтобы победить. Только вот методы были разными.

— Надеюсь Ташши не принял слова короля всерьёз, — вдруг тихо произнёс Дан.

— Надейся, — так же едва слышно ответил Эдвин.

— Танаэш не идиот, — обнимая меня крепче, сказал Норт.

Эдвин повторил своё мрачное:

— Надейся.

— Ташши слишком благороден для подобного, — сочла своим долгом сказать я.

Харн, сначала ничего не ответил, но затем всё же выговорил:

— Риа, Ташши даже не на поверхности океана, он в эпицентре твоего условного шторма.

И вот об этом я тоже не хотела думать, а кровь Кошки хотела. Именно хотела. Кровь кошки сейчас только начавшая подчиняться контролю браслета, недовольно шипела, заставляя меня отчётливо ощущать тепло тел окружающих мужчин. И я прижималась к обнявшему меня Норту, а чувствовала Эдвина и его боль, ощущала Дана и его злость по поводу Дагаса — кажется, он был зол, что маг так подставился и в итоге в его теле сейчас чужой, ощущала лорда Гаэр-аша он покинул нас, кажется, занявшись тем, о чем не удосужился даже подумать король — возвращением королевских оруженосцев и сопровождающих обратно в наше королевство, и ощущала Ташши. Его почему-то очень остро. Внезапно появилась дурацкая мысль о том, как Ташши сражается с мечом, о том, как срывает рубашку в азарте боя…

Запрокинув голову посмотрела на Норта.

— Что-то не так? — мгновенно спросил он.

Видение того, как Норт перехватывает меч, идя по полигону в брюках, сапогах и одной чёрной обтянувшей его мускулистое тело майке было ярким, отчётливым, с привкусом его запаха на губах… И взгляд Дастела, взирающего в мои глаза с расширившимися зрачками, стал очень удивлённый… А я просто ждала.