|
— Я подожду, — сказал он подошедшей к его столу девушке. — Должны прийти приятели. Окно было открыто, и до него доносились шум медлительных волн, бьющихся о сваи, и музыка оркестра, неясная и печальная; ветер уносил ее прочь к берегу. — Они опаздывают. Который теперь час? — спросил он. Его пальцы машинально крутили волосы куклы, отрывая коричневые клочки шерсти. — Почти без десяти два, — ответила девушка. — Все часы на этом молу спешат, — сказал он. — Ну нет, — возразила девушка, — это точное лондонское время. — Возьмите эту куклу, — сказал Малыш. — Она мне ни к чему. Я только что выиграл ее в тире. Она мне ни к чему. — Правда, можно взять? — спросила девушка. — Берите, берите же. Поставьте ее у себя в комнате и молитесь. — Он сунул ей куклу, нетерпеливо поглядывая на дверь. Он прекрасно владел своим телом. Единственным признаком нервного напряжения было легкое подергивание щеки под мягким цыплячьим пушком, в том месте, где могла находиться ямочка. Щека задергалась еще нетерпеливее, когда появился Кьюбит, а с ним Дэллоу, высокий крепкий человек со сломанным носом, с грубым невыразительным лицом. — Ну как? — спросил Малыш. — Все в порядке, — сказал Кьюбит. — Где Спайсер? — Сейчас придет, — ответил Дэллоу. — Он только зашел в туалет помыться. — Он должен был прямо прийти сюда, — сказал Малыш. — Вы опоздали. Я сказал — ровно без четверти два. — Да что ты заводишься? — спросил Кьюбит. — Тебе-то нужно было только прийти прямиком сюда. — И проследить, чтобы все было в порядке, — сказал Малыш. Он поманил официантку. — Четыре порции рыбы с жареной картошкой и чай. Сейчас еще один придет. — Спайсер не захочет рыбы с картошкой, — сказал Дэллоу. — У него совсем аппетит пропал. — Лучше бы он не терял аппетита; — сказал Малыш. Подперев голову руками, он стал смотреть на бледного Спайсера, шедшего через зал, и почувствовал, как гнев заплескался у него внутри, словно прилив внизу возле свай. — Уже без пяти два, — заметил он. — Верно? Сейчас без пяти два? — обратился он к официантке. — Ушло больше времени, чем мы думали, — сказал Спайсер, мрачный, бледный и прыщавый. Он опустился на стул и с отвращением посмотрел на поджаренную, хрустящую рыбу, которую девушка поставила перед ним. — Я не хочу есть, — сказал он. — Я не могу есть. Вы думаете, я кто? И все трое, не прикасаясь к рыбе, уставились на Малыша, как дети под взглядом взрослого. Малыш полил свою картошку анчоусным соусом. — Ешьте, — сказал он. — Ну же, ешьте. Неожиданно Дэллоу усмехнулся. — У него пропал аппетит, — заявил он, а сам стал набивать себе рот рыбой. Все они говорили тихо, слова их терялись среди звона тарелок и беспрерывного плеска моря. Кьюбит последовал примеру Дэллоу, и только седой Спайсер не хотел есть. Он упрямо смотрел перед собой; его мутило. — Дай мне выпить, Пинки, — попросил он. — Я не могу проглотить эту дрянь. — Сегодня ты не будешь пить, — возразил Малыш. — Давай ешь. Спайсер положил в рот кусочек рыбы. — Я буду блевать, — сказал он, — если поем. |
