|
Он говорил себе, что скоро опять будет свободен... Найдут записку... Он ведь не мог знать, что она так отчаялась из-за того, что он сообщил ей о необходимости расстаться; должно быть, она нашла пистолет в комнате Дэллоу и захватила его с собой. Конечно, проверят отпечатки пальцев, и тогда... Он посмотрел сквозь окно уборной: невидимые волны бились под утесом. Жизнь потечет дальше. Ни до кого ему больше не будет дела, переживания других людей перестанут, как волны, биться об его мозг, он снова станет свободен, ни о чем не нужно будет думать, только о себе. «Я сам». Среди фарфоровых раковин, кранов, пробок, бумажных отходов это слово прозвучало, точно название туалетной принадлежности. Он вынул из кармана револьвер и зарядил его — две пули. В зеркале над умывальником он увидел, как рука его движется вокруг этой металлической штуки, несущей смерть, ставит револьвер на предохранитель. Там, внизу, кончились последние известия, и снова заиграла музыка — вой поднимался наверх, словно пес выл над могилой, а к стеклам окон влажным ртом прижималась кромешная тьма. Он положил револьвер обратно в карман и вышел в коридор. Это был следующий ход. Еще одна статуэтка со скорбными, как у надгробного изваяния, руками и гирляндой мраморных цветов воплощала какую-то непостижимую мораль, и он снова почувствовал предательский прилив жалости. — Они уже давненько ушли, — сказал Дэллоу, — что это они задумали? — Кому какое дело? — возразила Джуди. — Им хочется... — она прижала свои пухлые цепкие губы к щеке Дэллоу, — побыть одним... — Ее рыжие волосы попали ему в рот, вкус у них был кисловатый. — Ты же знаешь, что такое любовь, — добавила она. — Но он не знает. — Дэллоу было не по себе, вспомнились всякие разговоры. — Он ее до смерти ненавидит. Дэллоу нехотя обнял Джуди — не стоило портить компанию; но ему все же хотелось знать, что у Пинки на уме. Он отхлебнул из стакана Джуди; где-то со стороны Уординга завыла сирена. Через стекло было видно, как на конце мола воркует парочка, как колдунья из стеклянного автомата выбросила какому-то старику карточку с предсказанием судьбы. — Тогда почему же он от нее не избавится? — спросила Джуди. Ее губы прильнули к его шее под подбородком, а затем потянулись к его губам... Вдруг она с негодованием выпрямилась и спросила: — Что это за баба, вон там? Чего она все время на нас глазеет? Мы ведь в свободной стране! Дэллоу обернулся и посмотрел в ту сторону. Мозг его работал очень медленно — сначала утверждение: «Я никогда ее не видел», а затем воспоминание: — Ну как же, это та самая чертова шлюха, из-за которой Пинки так переполошился! — сказал он. Тяжело поднявшись на ноги и спотыкаясь, он сделал несколько шагов между столиками. — Кто вы такая? — спросил он. — Кто вы такая? — Айда Арнольд, — ответила она, — но можно и проще. Друзья называют меня просто Айда. — Я же не друг вам. — Лучше, если будете другом, — спокойно сказала она. — Выпейте с нами. Куда это ушел Пинки... и Роз? Надо бы вам привести их сюда. Это Фил. Представьте же нам вашу даму. — Голос ее ласково журчал. — Пора уж нам всем собраться вместе. Как вас зовут? — Вы что, не знаете, как поступают с людьми, которые суют свой нос... — Ох, знаю, — ответил она, — отлично знаю. Я была с Фредом в тот день, когда вы его прикончили. — Что за ерунда, — сказал Дэллоу. — Кто, черт возьми, вы такая? — Вам это должно быть известно. |
