— Ты даже покраснел. А глаза...

— Ага, тусклые. Может, это все от беготни, которой я занимался целый день. Перегрелся.

— Ты уверен, что нормально себя чувствуешь?

— Прекрасно и превосходно. На миллион, даже на миллиард.

— Ты все понял? — спросил Сэм.

— Чего?

— Как пользоваться «Вокомом». Это важно.

— Еще бы не важно.

— Просто нажмешь кнопку и скажешь в дырку.

— Маленькая красная кнопка.

— О’кей, — Сэм показал большим пальцем в сторону. — Я буду там с Биллом Ролинсом и другими. Мы тоже пойдем на штурм. — И он слинял.

Час «ноль» почти наступил. Забавно, ноль. Это значит ничто. Почти наступил час ничто. В этом совсем нет никакого смысла. Пора насторожить людей.

Я нажал маленькую красную кнопочку, тихо проговорил в покрытую решеткой дырочку, проверил позиции. Все было в порядке.

— О’кей, — произнес я. — Ждите команды. Мы пойдем на счет три. Через несколько минут.

Опустив «Воком», я посмотрел на часы. Меня удивило, что оставалось только полторы минуты. Мне, вероятно, не следовало говорить «несколько минут». Несколько ведь немного больше полутора.

Осталась только минута. Я чувствовал, как росло во мне напряжение. Но, может, свора Домино не окажет никакого сопротивления и сдастся без боя. На это очень надеялся Сэм, рассчитывая, что все обойдется без кровопролития. Но если они не сдадутся, нас ожидал совсем не пикник. Это уж точно!

Я ощутил знакомую тяжесть в желудке. Но чего мне было нервничать? Со мной будут еще двадцать пять полицейских. Со слезоточивым газом, ружьями и прочей экипировкой, так что мы не лыком шиты. Когда атакуешь шайку вооруженных убийц, нет ничего лучше двадцати пяти ментов.

Осталось меньше минуты. Я пристально следил за секундной стрелкой, бегущей по циферблату. В глубокой тишине я даже мог ее слышать.

Она делала тик-тик-тик...

17.

Это напомнило мне о том, как тикал Старикашка. Интересно, не собираются ли мои часы взорваться? И мне в физиономию полетят пружинки, цифры, золотники и прочие детали...

Этак не годится. Где твое внимание, Скотт?

Я был на взводе. Никаких сомнений. Несколько странных вещей случилось со мной сегодня. Пару раз я даже вообразил себя задыхающимся в собственной коже и выходящим из себя, как во сне, ради глотка свежего воздуха. Будто смотрел на себя со стороны как на большую куклу.

Я мог управлять этой куклой, неуклюже, с помощью какой-то телепатической связи. Мне нужно было лишь послать ей большую молнию-мысль, и кукла начинала двигаться, словно чудовище Франкенштейна. Вот ожила одна рука. Хрум. Вот дернулась другая. Хрум. Очаровательно.

Так.

Уф. Опять эта прострельная боль. Но она быстро прошла. «Ничего, старик, живем», — пробормотал я. Осталось двадцать секунд. Потом штурм. Нет... Мы вроде бы должны подкрасться незаметно или нет?

Наблюдая, как последние несколько секунд проскакивали по маленькому циферблату, словно частицы пространства, а не времени, я чувствовал, как все больше горело мое лицо, словно кровь поднималась во мне, как ртуть в термометре.

Десять секунд и... штурм!

Пять секунд.

Две секунды.

Я поднес «Воком» к губам и произнес:

— О’кей, ребята. При счете три — штурм. Раз... два... три!

Уронив «Воком», я бросился вперед. На бегу я сунул руку под пиджак, нащупал рукоятку моего любимого кольта — теперь-то уж заряженного — и выхватил его.