|
«А ну раздевайся и не тяни время, женщина!» — произношу я с нетерпением и угрозой в голосе. И тут — разумеется, это происходит только во сне — одежда, словно сама по себе, спадает, и мисс Хендерсон остается совершенно нагой. Я распускаю ее волосы. Никто в ресторане не обращает на нас ни малейшего внимания. Достав из кармана черный кожаный шнур, я связываю запястья Беверли у нее за спиной. Шнур оказывается таким длинным, что его свободные концы свисают сзади до колен. «Сейчас мы выйдем из ресторана, — говорю ей я. — Иди вперед: мне хочется посмотреть, как ты движешься». Беверли направляется в проход между столиками и по пути к выходу минует сидящих за столом знакомых женщин. «Мой господин раздел и связал меня», — сообщает она им. «Да, вижу», — пожимает плечами та, что повыше ростом. Другая, миниатюрная, просто понимающе кивает. Приближаясь к двери, мы проходим мимо гардероба, и белокурая гардеробщица Пегги, провожая Беверли взглядом, говорит: «Прекрасная рабыня, вполне годна к употреблению». «Так же как и ты», — отзываюсь я. «Но господин еще не призвал меня служить ему», — возражает Пегги. «Наберись терпения, настанет и твой черед». «Пегги будет терпеливо ждать, господин», — звучит покорный ответ. У самого выхода я приказываю Беверли остановиться. «Там, за порогом, находится другой мир, — сообщаю я ей. — Он называется Гор и совершенно не похож на тот, к которому ты привыкла. Оказавшись там, ты уже не сможешь вернуться. Поняла?» «Да, Джейсон», — отвечает Беверли. «И в том мире, — продолжаю я, — ты будешь моей рабыней». «Да, Джейсон». Я открываю дверь, и оказывается, что за порогом находится не грязная, замусоренная и задымленная улица со сточными канавами, мусорными баками и нескончаемым потоком вонючего транспорта, а бескрайние изумрудно-зеленые луга, раскинувшиеся под восхитительно голубым небом, усеянным плывущими белоснежными облаками. Снаружи веет свежестью и чистотой воздуха, свободного от выхлопных газов. Переступив последнюю затоптанную половицу, Беверли выходит навстречу траве, лучам солнца и ветерку. «Ты переступила порог в мир Гора», — говорю я. «Да, господин», — отвечает она, обернувшись. Я затворяю массивную дверь, темную, застекленную и завешенную изнутри, и в тот же миг эта дверь, ресторан и весь земной мир исчезают. Мы остаемся вдвоем посреди просторного, освещенного солнцем луга. «Тебе пора начинать приучаться к рабству», — говорю я девушке. «Да, господин», — покорно отвечает она. «А ну ложись на спину, рабыня!» «Повинуюсь, господин…» «А ну не ленись, поганая самка слина!» На сей раз мои сладкие грезы прерывают крик надсмотрщика и свист плети. — Работать! Работать! В течение нескольких последних дней нам приходилось поднимать и опускать решетку ворот множество раз. |
