Я ничего не ответил, и мы быстро пошли в сторону странноприимного дома. Монастырские обитатели спали, и мы не встретили ни одного человека. Моя проводница, как и раньше, не оглядываясь, шла впереди. Она заговорила только тогда, когда мы подошли к моим дверям:

    -  Барышня, матушка настоятельница просила вас завтра же уехать.

    -  Хорошо, - ответил я. - Но мне нужно с ней встретиться, я бы хотела еще ее полечить.

    -  Она просила передать, что теперь ей и так легче, а вы приезжайте позже. Сейчас же никак нельзя.

    -  Ладно, я уеду завтра утром.

    Монахиня удовлетворенно кивнула, а я, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить Юлию, вошел в нашу тесную келью. Месяц уже взошел и светил в окно, так что видно было и без свечи - Юлина постель оказалась пуста.

    Я подумал, что моя красавица женихается со своим Митей, и, сняв платье, упал на кровать. События этой ночи стояли перед глазами, и мне было о чем подумать. Только сделать это я не успел, закрыл глаза и мгновенно заснул.

    Когда я проснулся, кровать соседки по-прежнему была не тронута. Мне нужно был выполнять обещание уехать утром, и после скорого туалета я отправился разыскивать Митю, попросить запрячь карету. Однако и его нигде не было видно.

    -  Сестра, ты не знаешь где моя соседка, - спросил я послушницу, прислуживающую в странноприимном доме.

    -  Она уехала еще вчера, - ответила та.

    -  Как так уехала? - поразился я.

    -  В карете, - ответила девушка.

    Мне это сообщение не понравилось, и я чуть ли не бегом бросился в нашу келью. Действительно, Юлиных вещей там не оказалось, как и моего ридикюля, со всеми нашими документами и остатком разбойничьих денег. Меня от неприятной неожиданности пробила испарина. Эта мерзавка стащила не только деньги, но и мои документы, и это было самое неприятное.

    «Действительно, я еще не раз вспомню о ней», - подумал я и спешно пошел к кастелянше выяснить судьбу сундука, оставленного на хранение Иваном. Там были оружие, одежда и все мое состояние.

    -  Да, барышня, что была с вами давеча, уехала, - подтвердила пожилая монахиня, заведующая здешней «камерой хранения».

    -  А где сундук, который оставил мой кучер, который вчера увез офицеров? - спросил я, пытаясь не показать, как меня это волнует.

    -  Барышня и его хотела забрать, только я не отдала. А нужно было?

    -  Нет, спасибо вам, вы все правильно сделали.

    У меня отлегло от сердца.

    Потеря документов, конечно, была очень неприятна, но оказаться совсем нищим и раздетым в чужом городе…

    -  А нельзя ли здесь нанять экипаж? Я хочу переехать в город на постоялый двор, - спросил я кастеляншу.

    -  Нет, - ответила она, - в монастыре вы экипажа не найдете, а вот в Шуе есть два извозчика.

    Я поблагодарил и собрался пойти искать этих «двух извозчиков», но не успел - на день раньше срока явились оба наших с Юлией кавалера.

    Мы сердечно поздоровались, и тут же Аркадий задал вопрос о нашей общей чаровнице, как она, здорова ли?

    Я посмотрел на его покрасневшее, смущенное лицо, и мне стало жаль парня. Огорошить его горькой правдой было бы слишком жестоко.

    -  Юлии пришлось внезапно уехать, - соврал я. - За ней прискакал нарочный, у нее тяжело заболела матушка, и она тотчас отправилась в путь.