-  Ты твердо решила больше никогда… ну, не быть с мужчинами?

    -  Я же сказала, что обет дала.

    -  А забрать его назад никак нельзя?

    -  Как это? - удивилась она.

    -  Ну, сама дала, сама забрала. Я думаю, что ты без мужчин быстро сама соскучишься.

    -  Никогда! - решительно подняла подбородок молодая женщина. - Не любы мне они! Скотство и грех! Я и к тебе, князь, душой прислонилась только потому, что ты был нежен ко мне.

    -  Так ты и от меня теперь шарахаешься.

    -  Ты ведь сам говорил, что жену любишь и хочешь быть ей верным!

    -  Говорил, - уныло подтвердил я, промолчав, что это ее в нашу первую ночь почему-то не остановило.

    -  Ладно, хочешь с нами ехать, поехали, только я не знаю, что тебе потом делать. У меня жизнь беспокойная, ни кола, ни двора. Да и уехать насовсем из ваших краев я могу в любую минуту.

    -  Знаю, Сильвия Джулиановна мне говорила…

    -  Что она говорила? - тотчас насторожился я.

    -  То, что ты не можешь жить на одном месте и человек не простой.

    -  А она не говорила, откуда такое про меня знает?

    -  Нет.

    -  Хорошо. Коли тебе с нами ехать приспичило, нужно и тебя в подорожную грамоту вписать.

    Порядка получения подорожных документов я не знал и решил, что самое простое будет обратиться напрямую к мздалюбивому столоначальнику Рутепову. По дороге в полицейское управление, я обдумывал возможности выбраться из города, в случае если нарвусь на внимательного, добросовестного стражника. Тогда же и мелькнула мысль зря не рисковать, а выехать из Питера в женском платье.

    В Городском полицейском управлении, как и давеча, наблюдалась активная суета. Туда и обратно сновали курьеры, чиновники носились с бумагами, отмахиваясь от докучливых посетителей.

    Я входил в эту цитадель правопорядка безо всякой опаски: это, как мне казалось, было последнее место, где меня могли задержать. Здесь всем было недосуг не только работать, но и смотреть по сторонам. К тому же оперативными разработками занимались филеры и низшие чины, а не цвет полицейского департамента.

    Мой знакомый Рутепов как всегда проносился мимо посетителей быстрее урагана, но видел и подмечал все. Меня он узнал с первого взгляда и, поздоровавшись на бегу, обещал тотчас вернуться.

    Теперь, когда мы были почти приятели, я следил за его броуновским движением без прошлого раздражения, замечая в нем определенный смысл и последовательность.

    Бегая будто без толку, он одновременно окучивал нескольких посетителей, давая им возможность вначале прийти в отчаянье, потом, созрев, упасть в его ласковые руки.

    -  Еще нужны паспорта? - весело спросил он, на мгновение останавливаясь около меня.

    -  Нужны, - сказал я, и этим выбил столоначальника из колеи.

    -  Много? - поинтересовался он, решив, что я пошутил.

    -  Пару, - ответил я, - и срочно. Надеюсь, ваш Автоном Иванович в добром здравии?

    -  Что ему сделается, - ответил Рутепов. - Вчерашние паспорта уже потеряли?

    -  Мне нужно для других персон, - ответил я, улыбкой подтверждая, что понял шутку.