Трудно было представить себе более убежденного и проверенного временем коммуниста, чем Янка. Выходец из рабочего класса, он возглавлял коммунистическую молодежную группу, пока в 1933 году в возрасте девятнадцати лет его не арестовало гестапо. Проведя восемнадцать месяцев в тюрьме, Янка был выслан в Чехословакию, вернулся в Германию как подпольный активист, присоединился к антифранкистским силам во время Гражданской войны в Испании, дослужился до командующего дивизией Карла Маркса, отличился во многих сражениях и был трижды ранен, а в конце войны вместе со своими людьми попал в тюрьму на три года. В 1941 году он сбежал из тюрьмы и добрался до Мексики через Марсель, Касабланку и Гавану. На протяжении Второй мировой Янка работал в Мексике директором (и наборщиком) в маленьком издательском доме, публиковавшем произведения немецких беженцев вроде его друзей Анны Зегерс и Генриха Манна, двух крупных романистов. Вернувшись в Берлин в 1947 году, Янка ревностно служил делу партии и получил должность директора Aufbau Verlag, которое превратил в самое влиятельное издательство, занимавшееся в послевоенные годы выпуском художественной литературы и беллетристики в Восточной Германии. Ко времени Венгерского восстания Янка занял один из ключевых постов в той сфере, где в ГДР сходились вместе культура и политика. Поэтому он был вправе вмешаться, когда получил телефонный звонок от Анны Зегерс, сообщившей, что все каналы связи с Будапештом отрезаны и Дьёрдь Лукач, философ, литературный критик и один из самых выдающихся авторов Aufbau Verlag, в опасности. Вероятно, ему угрожали «контрреволюционные» силы, свергнувшие коммунистический режим. Зегерс направила Янку к своему другу и коллеге – писателю Йоханнесу Р. Бехеру, занимавшему пост министра культуры. Бехер дал Янке машину с министерским шофером для секретного задания – переговоров об освобождении Лукача из заключения, в котором он, предположительно, находился.

Как вспоминает Янка в своих мемуарах «Трудности с правдой», Schwierigkeiten mit der Wahrheit, в последний момент задание было отменено Бехером, которому партийный начальник Вальтер Ульбрихт сообщил, что советские войска со всем разберутся. На самом деле Лукач не был захвачен венгерскими революционерами. Он присоединился к ним и служил министром в антисоветском правительстве Имре Надя, пока силы СССР не уничтожили его. Хотя Надь и его соратники были тайно осуждены и казнены, Лукачу позволили покаяться и продолжить свои философские изыскания. В это время агенты Штази вели Янку в наручниках в тюрьму. Ему приказали встать перед гигантским портретом Сталина, а потом, после того как наручники сняли, раздеться и дать себя обыскать всем сопровождающим офицерам. Затем Янке разрешили одеться и отвели его в зловонную подземную камеру без окон, где он оставался отрезанным от мира в течение следующих восьми месяцев. Его допрашивали, оскорбляли и пытались запугать, но не пытали. Как выяснил Янка, он был виновен в преступном сговоре, который, видимо, организовал вместе с группой интеллектуалов, вдохновленных Лукачем, чтобы свергнуть партию и восстановить капитализм. Когда наконец он предстал перед судом, то увидел Анну Зегерс, вдову Брехта Хелену Вайгель и других известных литераторов, бывших его друзьями, которые в ряд сидели перед ним. Они молча смотрели перед собой. Режим потребовал от них стать свидетелями унижений Янки, ознаменовавших начало нового витка сталинизации и наведение порядка в среде интеллектуалов. Янка хотел вызвать Йоханнеса Бехера для показаний в свою защиту, потому что тот не только распорядился провести операцию по освобождению Лукача, но даже предлагал либерализировать интеллектуальную жизнь в ГДР, избавившись от цензоров.