— Для того, чтобы освящать бассейны, — еле-еле успела вставить я свое слово, и вовремя: игра понравилась, и предложения, самые необычные, следовали одно за другим. Среди этого пиршества духа я почувствовала себя просто бездарью: ничего более оригинального, чем раскатывать бутылкой тесто либо использовать ее в качестве орудия защиты или нападения, я придумать не могла. В конце концов игроков осталось трое: Вадик, Славик и, как ни странно, Ляля. Меня не удивляло то, насколько изощренные и чуть ли не поэтические версии рождались в головах Славика и Вадика — я всегда, сама не отличаясь выдающимися мыслительными способностями, преклонялась перед умными мужиками. Но Ляля?

— Использовать в качестве музыкального инструмента! — Ляля прямо подпрыгивала на своей коряге, глаза ее блестели.

— Было! Было! — в один голос завопили Вадик и Ника, болевшая за своего Славика.

— Было в качестве ударного инструмента, а я имею в виду другое: шампанское выливается из бутылки с музыкальным звуком — ля-ля-ля! Как вода из шланга, когда наполняется бассейн!

Я сидела рядом с Викторией и почувствовала, как она вздрогнула. И пока Вадик наглядно демонстрировал, какие звуки раздаются, когда пенистая жидкость наполняет бокалы (то бишь кружки) и под общий хохот все признали победительницей Лялю, я наклонилась к подруге и шепотом спросила:

— Что случилось?

— Ничего… Просто кое о чем вспомнила. Но это сейчас пока не важно. — И она тряхнула своими непросохшими волосами, как будто хотела отбросить в сторону какие-то мысли. Но тем не менее до конца вечера она была задумчивой, как будто ее что-то мучило. Впрочем, мучить ее мог и Дима — своим блистательным отсутствием. Он появился у костра, когда народ уже расходился, — и Вика тут же расцвела в темноте, на ее открывшихся в улыбке зубах играли отблески пламени.

16. ПОДВОДНАЯ ЛОВУШКА

Уже накануне вечером, в день освящения бассейнов, зеркальная до того поверхность воды покрылась заметной рябью, так что о работе не могло быть и речи. Ночью на море поднялось волнение, и с утра шум волн был слышен даже от пятихаток. Выйдя на пляж, я увидела, что вода стала совсем мутной, вот-вот разыграется настоящий шторм, и об экспериментах придется забыть надолго, может быть, до следующего сезона.

Но когда я подошла к коридору, то забыла обо всем. Ася как сумасшедшая металась по нему туда-сюда, от берега до каракатицы и обратно, изредка скрываясь под водой, но только в строго определенном месте; присмотревшись повнимательнее, я увидела, что там виднеется что-то темное.

Впрочем, не я одна заметила неладное. Ванда тоже была на море, и пока Витюша спускал на воду «мыльницу», она металась по берегу почище Аси. Сзади подошел Алекс и сжал мне локоть — его глаза оказались самыми зоркими, и он первый из нас понял, что это за смутный силуэт темнеет под водой.

Это был Горбун, Асин кавалер. Каким-то образом, пытаясь добраться до предмета своей страсти, он умудрился застрять в капроновой сетке — и погиб. Утонул, как ни странно это звучит применительно к дельфину.

Любовь! Да, именно любовь погнала Горбуна в сети, в ловушку, которая оказалась для него смертельной. Мне почему-то пришли на память Ромео и Джульетта… Наверное, у меня все-таки очень тривиальное мышление — ничего оригинальнее на ум не приходило.

Пока бездыханное тело Ромео извлекали из воды, обычно молчаливая Джульетта-Ася растерянно щелкала и трещала в каракатице, куда ее заманили на это время. Ася на этот раз не упрямилась, и я с облегчением закрыла за ней дверцу. Правда, аппетита она лишилась начисто — как ни старалась я соблазнить ее рыбкой, она продолжала быстро плавать по акватории и ко мне не приближалась.